«Одно из оружий кремлевской пропаганды — это подмена понятий. Падение — это отрицательный рост, увольнение — это высвобождение. И в один момент тебе в голову закрадывается мысль, что ты проснулся в психушке. Шок и ужас одновременно. А тебе говорят: «Нет, это нормально, это просто денацификация».

«Это непрекращающийся ужас. Иногда боль даже на физическом уровне, когда были события в Буче, когда были и продолжаются взрывы в Одессе, в Мариуполе. Это скорее не чувство, а физическая реакция — оцепенение от ужаса, когда я понимаю, что я не дышу, что мое тело не двигается, что я замерла».

Я вижу, что для многих людей поддержка спецоперации — это скорее способ держаться за какой-то фундамент, и когда ты выбиваешь этот фундамент у них из-под ног, они начинают страдать. Если в мире происходит такое, то как можно дальше нести какие-то светлые чувства?

«Мы потомки рабов. Это у нас в крови, это наша история. Уже очень много шуток, и не только шуток на эту тему, про терпение и смирение. Пришел новый правитель, не нравится? — терпи и смирись»