Меня просто убьют там. Я чувствую себя и жертвой, и частью сопротивления. Я потерял свою мастерскую, мне все надо начинать сначала. Я чувствую, что ту мою жизнь, которую я строил, к которой я привык, просто отняли у меня. Я хочу чувствовать, что моя жизнь в моих руках, и я пытаюсь сделать так, чтобы вернуть себе чувство контроля над своей жизнью.
Андрей Саром: «Меня там просто убьют» Читать дальше »
Я никому свой деятельностью ничего плохого не сделала. Ну, может быть, сделала представителям власти, в отношении которых мы делали расследования. Но это все было в рамках закона. Мы никогда не призывали к насилию. Ощущение собственной правоты и поддержка людей помогали.
Ксения Фадеева: «Мне помогало ощущение собственной правоты» Читать дальше »
Все в нашей стране прогнило насквозь. Ненависть стала национальной идеей. Самое главное — не оставлять своих стариков один на один с телевизором.
Марина Овсянникова: «Моя семья свидетельствовала против меня» Читать дальше »
Я понимал, чья это сеть и кто сейчас там рулит. Я это понимал, что там фсбшники и мусора сидят. Но я хотел сказать им и зафиксировать: я не с вами.
Евгений Шепелев: «Батя до сих пор не знает, где я» Читать дальше »
Я за два с половиной года, по-моему, ни разу не разговаривал с братом по телефону. Была возможность, в Чернигов что-то везли, и я тоже собрал коробку того, на что у меня хватило денег. Я спросил бабушку, и положил лекарства и то, что не было возможности достать. Сейчас снабжение есть, но туда все равно бывают прилеты. Они так и не уехали.
«За два года войны у моей бабушки случилось пять инфарктов» Читать дальше »
Я не понимал, как это можно российский паспорт признать недействительным — он у меня на руках, с ним все хорошо, я по нему подавался в посольство, его сейчас везде принимают. Но уже в начале 2023 года я увидел, что у меня и в госуслугах, и в приложениях банков, и даже в Сбербанке начали писать «Ваш паспорт недействителен. Придите в отделение и обновите данные»
Даниил Чебыкин: «Путин не сможет никому передать свою власть» Читать дальше »
Это будет долгий процесс сознания того горя, что принесено, того ужаса, что створен, и той неизбежности наказания, которое может быть. Нации нужна психотерапия, она не находится в здоровом состоянии. Это моё самое большое убеждение, что нации нужно будет ментально лечиться.
Анна Степанова: «Нации нужна психотерапия» Читать дальше »
Подождите, но моя же страна справедливая, добрая, правильная. А что из себя сейчас представляет моя страна, где людей пытают только потому, что они принадлежат к какой-то национальности? Их убивают просто потому, что пьяный солдат захотел выстрелить и был не в себе? Я, наверное, впервые задумался о том, что такое родина и власть, как они друг с другом не совпадают.
Павел Ярилин: «Я боюсь стать нерусским» Читать дальше »
Это звучит странно, может быть, не понравится людям, на которых падают ракеты, но моя личная жизнь стала в сто раз лучше. От того, что я сейчас буду бить себя в грудь и говорить: «Я тварь, мразь и сволочь, я во всем виноват, и вообще все, что происходит, происходит из-за меня» ничего не изменится. Да и это не так. Оно происходит в том числе из-за меня, но степень моей ответственности можно высчитать, и она будет не очень большой. Эта идеология выглядит как блевота мертвого ежа, ее не существует и в нее никто не верит.
Вася Зоркий: «Причитания о собственной вине не доставляют никому радости» Читать дальше »
Я рожала младшего как раз во время этих репрессий. Однажды я ехала за медицинской консультацией 400 километров в +30 градусов на машине без кондиционера в клинику, где я делала вид, что я там живу, чтобы мне просто живот померили сантиметром.
Алина Нагорная: «Мы прятались от режима с маленькими детьми» Читать дальше »