Новая версия крепостного права

«Электронные повестки – это система рекрутских наборов, которая существовала в России, когда практически все податное население потенциально было обязано нести военную службу. И в любой момент любой человек мог быть призван на практически неограниченный срок. Над каждым висел дамоклов меч, вне зависимости от того, семья у тебя, дети, какое-то хозяйство… Это то, от чего Россия ушла в результате буржуазных реформ Александра II, когда отменили рекрутские наборы, ввели воинскую повинность, сделали шаг вперед в цивилизационном развитии. А сейчас – шаг назад, ко временам Петра I».

Адекватный человек должен быть против войны

«Я сама не выходила на улицы никогда. При этом я сижу и говорю, что я против. У меня самой диссонанс какой-то. Я вроде против… так, а почему ты не выходила? Я боюсь. Да, я боюсь. И хочу вернуться в Россию, в которой не буду бояться»

«Политика уже в трусы залезла»

«Есть вариант бесконечного, медленного, тягомотного кошмара, когда нет никакого просвета и люди просто живут в посттоталитаризме и продолжают пытаться спрятаться в свои уютные норки, где их политика не касается. Хотя она касается, уже просто в трусы залезла. Либо будут масштабные волнения, конфликты, кровь и боль, но только через это можно добиться свободы».

«Ваша совесть будет самый страшный палач»

«У меня некоторые ученики занимаются из шкафа. Очень «смешно». Но когда начинается сирена – они уходят шкаф. Там их папы сделали им специальную подсветку, мини-столики. И вот дети занимаются в шкафу, в коридоре, в подвале. Когда связь позволяет, они таким образом переключаются».

Война будет до полного освобождения Украиной всех оккупированных территорий

«Сразу всплывает мысль о ядерном оружии, другого козыря у России нет. Хотелось бы верить, что этого не произойдет. Мы не знаем, какие планы готовит Россия. Наверное, какие-то хитрости они там пытаются выдумать. Ходили слухи, что они держат резерв, чтобы заманить украинцев, идущих в атаку, как-то окружить их и разгромить. Я в эти планы не верю. Только очередная «перегруппировка» теперь Россию спасет»

Чем больше гробов, тем больше поддержка войны

«Мать, потерявшая сына в Украине, хочет думать что он погиб не просто так, а за некую великую цель, за идею. Ей не хочется думать, что он погиб за аквадискотеку Владимира Путина или за пентхаус Алины Кабаевой. Приятнее думать, что сын – герой, что он не оккупант. В этом смысле пропаганда хорошо в Бурятии работает, потому что она этим травмированным женщинам внушает: ваши дети не оккупанты, ваши дети – герои, они погибли за великую цель. Количество гробов возросло, и поддержка войны тоже возросла»

Путин – наше материализованное безумие

«Вот есть Путин. А есть ли он? Я его никогда не видел, и мои знакомые – никто не видел Путина. Отсутствие эмпирического опыта поселило во мне мысль, будто Путин – это наше материализованное безумие. Все настолько странно, что ты не веришь, что есть такой человек»

«Люди молча ждут, когда все закончится»

«Макдоналдс» давал очень много в плане трудовых взаимоотношений: страховые выплаты, ДМС… Тем, у которых это была первая работа, он прививал вкус к работодателю — они потом не пойдут работать на дядю, который будет лишать выходных, не отпускать на больничный. Будут знать, что бывает по-другому»

Экономический обозреватель Борис Грозовский: «Война – социальный лифт для регионов России»

«В России, мне кажется, последние выборы, на которых политическая конкуренция еще была возможна хоть в какой-то мере, это выборы 1996 года. После этого все. И выборы 1996 года — это конкуренция между плохой властью и еще более плохой оппозицией. Поэтому конкуренция была та еще»

Проектировщик систем безопасности Георгий: «Я никого не предавал»

«Мечтаю, чтобы закончилась война, чтобы мы смогли вернуться назад, чтобы в России изменилась власть. Чтобы все стало спокойнее и нам не кричали о том, что на Западе враги, и они всех нас ненавидят»

Поиск