Не хочу, чтобы мой ребёнок жил среди нацистских символов

«Я не готов, чтобы мой ребёнок жил в стране среди нацистских символов. Ему придётся молчать о том, что он думает. Ему придётся обманывать. Называть белое чёрным». Моушн-дизайнер Всеволод объясняет, почему уехал из России после начала войны. «Очевидцы 24 февраля 2022». Голоса людей, жизнь которых изменила война.

Расскажите о себе.

— Я моушн-дизайнер, в основном работаю с праздничными оформлениями больших мероприятий. Переехал сюда из Петербурга, но у меня не было какого-то конкретного места, где я жил, поэтому я успел поездить почти по всей России.

Твои первые мысли и чувства?

— Страх. Не за себя, а за то, что сейчас такое вообще может происходить, ведь вроде бы уже был такой опыт в прошлом веке. Как можно допускать такое жестокое убийство людей в безмерном количестве — мне не понятно. Есть непонимание, страх и какой-то надлом внутри, который все рушит. У меня до этого был период, когда я больше года занимался тем, что через телеграм-канал пытался приблизить к будущему незнакомых людей. Я работаю с искусственным интеллектом, рассказываю о том, как это здорово. И после начала войны я понимаю, что не знаю, зачем делать это дальше, потому что если в мире происходит такое, то как можно дальше нести какие-то светлые чувства?

Почему ты уехал из России?

— Я не согласен с внешней политикой России. Я считаю преступлением то, что делает наше правительство. Мне хочется, чтобы мой ребенок жил в стране, в которой у него будет возможность расти в мирной обстановке, иметь хорошие перспективы. Я понимаю, что не хочу, чтобы мой ребенок рос в той России, которой она теперь стала: поддерживающей войны, с этими новыми нацистскими символами. Я не знаю, куда его в такой стране приведет жизнь. Ему придется молчать о том, что он думает, ему придется обманывать, выдавать одно за другое, называть белое чёрным. Ну и ещё я не вижу для себя как для специалиста перспектив в России. Работать на государство я не готов, а другие проекты закрылись один за другим.

Как отнеслись к отъезду близкие?

— Во многом друзья меня поддерживают — я это чувствовал, пока оставался в России. Когда я общался с тми, кто успел уехать, я был искренне рад, что у кого-то это получилось. Когда я сам оказался здесь, мне тоже стали иногда писать: «О, классно, мы тебя поздравляем». Родственники… Моя мама переживает за нас и за то, что происходит. Она не может уехать из России. С отчимом мы больше не разговариваем из-за того, что он поддерживает войну. В целом, у меня больше нет других контактов, с которыми можно это обсудить.

Пытался ли переубедить близких?

— Я пробовал заводить такие разговоры, но не кидался фактами, а вводил людей в ступор логическими рассуждениями. Я задавал им, оттолкнувшись от их нынешнего мнения, наводящие вопросы, которые иногда ставили их в логические тупике. И получается, что человек сам себя вводит в это непонимание. С одной стороны, я чувствую радость от того, что у меня получалось склонять людей к сомнению, но при этом я вижу, что для многих поддержка спецоперации — это скорее способ держаться за какой-то фундамент. И когда ты выбиваешь этот фундамент у них из-под ног, они начинают страдать. Видно, как у них глаза становятся грустными. Я не готов брать на себя такую ответственность.

Кто виноват, что жизнь миллионов разрушена?

— Можно было бы ответить одним словом — «Путин». Но, наверное, это глупо — обвинять одного человека в том, как сложилась ситуация. Он тоже принимал неверные решения, в его окружении были другие люди, которые тоже принимали эти решения. Я считаю, что виновато именно правительство, потому что с их стороны было сделано достаточно действий, которые привели к этому. Ещё начиная с 14 года, с Крыма, с развития сепаратистского движения в ЛНР и ДНР. Тогда еще можно было задаваться вопросом — хорошо или плохо то, что они делают? А сейчас однозначно — это была именно их ошибка, и простить их точно нельзя.

Что ждёт Россию?

— Я общался с людьми, которые говорили, что от России, как от территориальной целостности, в том виде, в котором она есть, мало что останется. Как я к этому лично отношусь? Если отдельные регионы, вроде Дальнего Востока, Сибири, Урала или те, кто ближе к Москве, смогут сами себя обеспечивать и устроить хорошую жизнь для людей, то я не вижу проблем в том, чтобы Россия разделилась на эти «Штаты», как в США. Возможно, это будет правильным результат разделения России. Но, с другой стороны, мне сложно судить, как это может произойти в реальности, так как я не специалист.

Чувствуете вину за происходящее?

— Первые дни было и ощущение стыда, и ощущение страха от того, что я нахожусь в стране, которая это делает. После того, как я уехал оттуда, мне стало легче. За то, что мне стало легче, тоже появляется некоторый стыд, потому что я понимаю, что сейчас есть люди в Украине, на которых продолжают падать бомбы, и им ни разу не легче. Насчет коллективной ответственности: мы можем говорить, что мы сделали недостаточно, чтобы остановить эту власть, вовремя не проголосовали, но всё это задним числом. Невозможно говорить о том, что в двенадцатом году надо было делать по-другому. Я, наверное, дистанцировался от политики России и больше не ассоциирую себя с Путиным, с Россией, с негативными аспектами России. Все-таки я считаю себя человеком, который относится к культурной части России, а за культуру я не готов стыдиться.

Чего ты боишься?

— У меня вызывает страх то, что сейчас в Армении есть свои точки напряжения. Я понимаю, что это не только в Армении — во всех странах бывшего СНГ так. Если Путин начнет делать дополнительные шаги, попытается зайти в Грузию или начнет двигаться в сторону балтийских стран, то я бы очень не хотел оказаться в Третьей мировой войне, потому что куда деваться тогда я уже не представляю. Сейчас получилось уехать в тихое спокойное место, без знаков Z, без громких призывов к войне, и от этого стало легче. Но если и здесь вдруг начнется заварушка, над нами начнут летать и скидывать бомбы самолеты… Мне бы этого очень не хотелось.

Что не так с Россией?

— Демократическая система подразумевает смену власти. В случае, когда один человек долго сидит у руля, начинается застой и стагнация — то, что мы сейчас видим. Это пример того, как один человек начинает допускать ряд последовательных ошибок, и откатиться назад он уже не может. Поэтому выходом для него является только усугубление ситуации. Люди в России должны начать более ответственно относиться к своим действиям, а не просто скидывать всё на условных политиков. Когда ты платишь налоги в европейских странах ты понимаешь, за что ты их платишь. У нас люди привыкли просто отдавать деньги, быть безмолвной толпой. Наверное, в этом основная проблема.

Вернёшься, если режим Путина падет?

— Я понимаю, что я бы очень хотел жить в России, например, где-нибудь в Петербурге, но в ближайшие 10 лет я не вижу такой возможности. Даже в случае, если сменится правительство, если произойдет государственный переворот, выпустят Навального и все резко поменяется в лучшую сторону. Я понимаю, что ближайшие 10 лет будет жесточайший кризис и рассчитывать на хорошую жизнь в России я не могу. Я бы хотел вернуться — это все-таки моя родина. И я понимаю, насколько эта страна могла быть хорошей, если бы деньги, которые разошлись по карманам отдельных людей, принадлежали бы всем людям, по примеру Норвегии. Если у нас придумают как переформировать систему и сделают жизнь обычных бабушек и дедушек лучше, чтобы у них были не копеечные пенсии, чтобы они не были вынуждены ковыряться в помойках, наверное, тогда я пойму, что пора переезжать обратно.

Оставьте комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Translate