Дмитрий Жебелев: «Пожилые чиновники захватили власть»
На 30 тысяч рублей на днях оштрафовали руководителя благотворительного фонда «Дедморозим» Дмитрия Жебелева. За то, что опубликовал три текста с цитатами чиновников и официальными данными о погибших в Украине мирных жителях и солдатах. «Страшно представить, какое наказание тогда полагается самим чиновникам и ведомствам, чьи слова и цифры были приведены», – пишет в своем ТГ-канале Дмитрий. Он не может вообразить, что кто-то сможет заставить его не называть войну войной. Он считает, что власть в России захватила группа пожилых чиновников, которая потеряла связь с реальностью. И что так долго продолжаться не может. Смотрите очередного смелого героя из Перми, который не боится называть вещи своими именами.
Расскажите о себе.
— Получается, что я уже тридцать девятый год, то есть всю жизнь, живу в одном регионе — в Пермском крае, в одном городе — в Перми, и даже в одном микрорайоне — в Парковом. По образованию я болтун — так проще объяснять. Окончил филфак пермского университета. Последние 10 лет в основном занимаюсь тем, что объединяю людей ради решения проблем сирот и тяжело больных ребят в Пермском крае, чтобы наш регион стал для детей лучшим местом в России, а может и на планете — как получится. Самая главная задача фонда «Дедморозим» — это объединить максимум людей, которые смогут совершать чудеса для ребят с проблемами, в первую очередь для тех детей, кто рискует оказаться в детском доме, или для ребят, у которых жизнь зависит от денег.
Как вы узнали о войне в Украине?
— Я просто с утра зашел в интернет, а одна из первых новостей, что я увидел, это видеоролик с обращением президента Российской Федерации. Я посмотрел это обращение, и я не знаю почему, но мне практически сразу все стало понятно. Я тут же открыл какие есть ролики связанные с реализацией решения объявленного Владимиром Владимировичем, и увидел видеоролики с ракетами, которые летят на Киев. Все последующие события сейчас, все ужасы, которые мы можем наблюдать на видео, на фотографиях, в рассказах людей — мне тогда сразу стало ясно, что это абсолютно неизбежные последствия, что это всё случится после такого решения. Могу через одну короткую историю объяснить. Я когда-то был под Минском, в Хатыни. Там у них мемориальный комплекс — из железобетонных балок собраны остовы домов, колодцев, бань и так далее на месте деревни, сраженной фашистами. И у каждого дома есть подписи с датами рождения, кто там жил: бабушки, дедушки, мамы, папы, дети и так далее. И у каждого такого дома маленький колокол, который каждый час звонит, напоминая людям о том, что может случиться, когда идёт война. Главное впечатление, которое я для себя оттуда вынес: что какая бы война не была, когда бы не начиналась, кто бы с какими целями это не затевал, даже с самыми потрясающими, справедливыми — это всегда приведет к такой истории, в том или ином масштабе, будут гибнуть совершенно невинные, мирные люди, в том числе дети, и это будет происходить в абсолютно ужасающих условиях, которые мы не можем себе представить. Раньше могли представить, только когда кино смотрели.
Почему подписал петицию против войны?
— Мы сразу поняли, что те условия, которые 24 февраля начали формироваться, приведут не просто к ухудшению ситуации, а к гибели людей, которые могли остаться в живых. Не только в Украине, не только там, где идет война, но и в нашей стране. Просто потому, что экономическая ситуация изменится настолько, что меньше станет возможностей решать проблемы детей с угрожающими жизни неизлечимыми заболеваниями. У них будет меньше лекарств, меньше медоборудования и всего остального, а значит выше риск умереть, и кто-то из них точно, к сожалению, умрет в текущих условиях, хотя в других выжил бы.
Думали уехать из России?
— Все равно приходится об этом задумываться, просто из-за того, что огромное количество информации от знакомых, друзей, которые уезжают. Более того, были предложения ко мне от друзей — уехать, и они были готовы поддержать меня в другой стране. Но, как я говорил, я тут живу всю жизнь, потому что считаю, что это для меня лучшее место на планете, и это мой микрорайон, мой город, мой регион. Я не очень понимаю, почему я должен отсюда уезжать. Почему бы отсюда не уехать тем, кто создаёт какие-то проблемы мне или другим людям. Поэтому таких мыслей не было. Может быть, не появлялось причин, которые могли бы на это повлиять, но какие это могут быть причины? У меня есть административка по новому закону, который мы недавно приняли — нельзя говорить слово «война». Если кто-то хочет, он может поспорить с толковым словарем русского языка. А я филфак закачивал, толковый словарь читал, я хочу употреблять слова родного языка с тем смыслом, который в них вкладывался. Ещё есть уголовное преследование. Реальная угроза тюремного заключения. Малоприятно, конечно, но, с другой стороны, у меня отпуска не было несколько лет, поэтому, может быть, с размеренным режимом дня и отдыхом от того, чем ты постоянно занимаешься, это будет не так уж и ужасно? Может быть в чем-то и полезно.
За что получили административку?
— За пост ВКонтакте, в котором было фотоизображение, где я вышел в одиночный пикет с плакатом, на котором было написано что-то вроде: «За тех, кто не знает, что такое хоронить детей, и за то, чтобы не узнали — нет войне». Из протокола я так и не понял, что там дискредитирует вооруженные силы Российской Федерации. Протокол для меня неясно сформулирован. Судья, с моей точки зрения, не смогла ничего объяснить. Она сказала две вещи: первое, что она считает дискредитацией то, что я вышел публично и, второе, что все указано в протоколе. Это даже сложно рассказывать просто потому, что это чушь какая-то.
Испытываете ли вы чувство вины за происходящее?
— Чувствую ответственность скорее. В смысле, что хочется как-то ответить и действовать в этой ситуации. Это очень сложно, потому что тебе кажется, что ты никак не можешь повлиять или что-то изменить, но опыт моих последних 10 лет жизни, и опыт работы, которой мы занимаемся, он о чем говорит? Что простая болтовня может спасать жизни. Ты просто пишешь тексты, рассказываешь о проблемах детей, предлагаешь способ решения этих проблем, еще делаешь красивые или трогательные фоточки, пишешь слова, которые людям понятны, которые, мотивируют к каким-то действиям, а потом раз, и оказывается, что сначала десятки, потом сотни, а потом и тысячи, десятки тысяч людей могут объединиться и делать совершенно невероятные вещи. Например, брать и тратить свои лично заработанные деньги на решение проблем совершенной незнакомых детей или семей. Отправлять эти деньги людям, которых они не знают, совершенно чужим и посторонним — нам. Поэтому я верю в то, что любое действие, даже если тебе кажется, что оно бесполезное, или не бесполезное, но настолько незначительное, что может утонуть в масштабе всех происходящих событий, что это действие может по цепочке привести к самым большим изменениям. Вот за что я чувствую ответственность. Хоть что-нибудь делать, хотя бы болтать, чтобы то, что происходит сейчас в Украине прекратилось как можно скорее, или хотя бы было сделано на один выстрел в день меньше.
Кто виноват, что жизнь разрушена?
— В первую очередь, в этом виновата узкая группа пожилых чиновников, которые совершенно потеряли связь с реальностью. Это очевидно. Сложно снять вину с более широкой группы чиновников и депутатов, которые их публично и официально поддержали своими голосованиями, бумагами и всем остальным. Причем я прямо уверен, что значительная часть этих депутатов или чиновников совершенно не хотела этого делать. Одна из вещей, которая меня поражает уже многие годы во взаимодействии с государством — это как отдельные чиновники, и особенно депутаты, вроде бы состоявшиеся и успешные люди, в том числе в науке, в спорте, или бизнесе, и как их ломают через коленку, а они ломаются, и начинают говорить совсем не то, что думают. Это удивительно. Я не могу себе представить условий, при которых я бы перестал называть войну войной только потому, что это кто-то запретил. И эти люди, которые в государственных СМИ и государственных каналах все последние годы нарушают все возможные принципы журналистики, от этических, до самых базовых, профессиональных, которые вложили людям в голову кучу всякой чуши, они, конечно, тоже в этом виноваты.
Следишь ли ты за новостями из России и Украины?
— Что меня еще при этом удивляет, практически каждый день ты все равно сталкиваешься с каким-то случаем, с какой-то новостью, с какой-то фотографией, с каким-то видео, которые тебя поражают. Понятны были все ужасы, которые произойдут, но, к сожалению, и это невероятно плохо, то, почему это все надо остановить на любых условиях, просто прекратить стрелять, и со всем остальным разбираться потом. Потому что если что-то становится публичным, и тем более еще и доходит до тебя как до конкретного человека, то нужно понимать, что это максимум одна тысячная того, что происходит на самом деле. И когда любой, кто смотрит сейчас интернет, какие-то ужасные фотографии, видео и думает: «Какой кошмар», нужно понимать, что это очень-очень маленькая доля того, что происходит на самом деле. Я постараюсь в ближайшее время чуть менее пристально за этим следить, потому что в моем случае нужно оставлять время, чувства, эмоции еще и на решение проблем детей, которые здесь находятся. Такой поток ужаса — он может кого угодно с ума свести.
Война надолго?
— Война закончится, с моей точки зрения, очень скоро, по крайней мере активная фаза. Во-вторых, все в нашей стране, что сейчас происходит, и что привело к войне — это все тоже рассыплется очень быстро. Я не вижу здесь никаких предпосылок к тому, чтобы у нас появилось тоталитарное государство, которое бы просуществовало хотя бы несколько лет, и уж тем более десятилетий, по совершенно базовым, простым причинам. Чтобы было тоталитарное государство, нужно чтобы это было хорошо организовано. Какие бы ужасные цели не преследовались, все-таки нужно это все хорошо организовать. Никаких ресурсов для того, чтобы хоть что-то, хоть насколько-то эффективно организовать в нашем государстве, в первую очередь на федеральном уровне, я даже близко не вижу. Это все как карточный домик — сложится очень быстро.
Чего вы боитесь?
— Самое страшное — это когда ты чувствуешь, что ты ничего не можешь сделать. Если ты можешь делать хоть что-то, слово сказать, написать тупой пост, фоточку выложить, просто поговорить с близкими, сделать совершенно любую мелочь — тебе уже невероятно повезло. И вторая штука — это вообще бояться. Когда за тебя решения начинает принимать страх, когда ты начинаешь говорить, руководствуясь страхом, начинаешь совершать поступки, руководствуясь страхом, а потом, в конце концов, ты и думать начинаешь, руководствуясь страхом. Очень бы этого не хотелось.
Что не так с Россией?
— С нашим государством все не так, вот и все. Жаль, что нам не удалось это все вовремя поправить. Это очень плохо. Плохо потому, что есть последствия, которой сейчас уже никто и никогда не исправит. Люди не воскреснут. И это то, что невозможно будет изменить. Но теперь что делать-то? Теперь надо все менять. Надо делать так, чтобы государство хоть сколько-то соответствовало тому, какие у нас прекрасные люди. Не знаю, кто, как, и с кем пересекается, но весь опыт моей деятельности показывает, что люди, во-первых, всегда лучше, чем ты ожидаешь. Единственное что им нужно предложить, это альтернативы, возможность показать свои потрясающие качества. Не знаю, как их назвать по-другому, потому что не хочется говорить хороший или добрый — это не совсем те слова. Просто дать людям возможность показать себя нормальными. И они тебя удивят тем, что они не просто нормальные, а они потрясающие.
