«Зачем красть жизни и территории у других?»

Нам написала Дарья. Она была учителем истории. Сейчас живет в Грузии и учится на коуча. Дарья написала о том, как сложно было в России молчать и о том, как сложно теперь без ощущения дома думать о будущем.

— Сколько себя помню была пацифистом. Когда училась в 9 классе, ввели войска в Грузию. Я была ребенком с обостренным чувством справедливости, негодовала. Зачем красть жизни и территории у других?

За несколько дней до нападения на Украину ко мне приехала подруга. Мы курили, болтали. Она очень переживала, говорила: «Неужели он это сделает?!». Я была уверена, что РФ просто машет дубинкой и запугивает, успокаивала ее. Это было очень наивно. В четверг проснулась, и мир перевернулся. Я позвонила маме, спросила, знает ли она, что Россия начала войну. Она ответила что-то в духе «это не война, и вообще там нацисты». Я кричала, пыталась переубедить ее, но нужно было озаботиться этим раньше. В первую же неделю перестала общаться со всеми, «за» и «всё не так однозначно». Я просто не вывозила, не могла держать себя в руках, ругалась, и на это уходили все силы. Взяла академ в универе. Я получала вторую магу на психфаке ВШЭ, но вдруг это стало неважно. 

В тот момент я переживала депрессивный эпизод, но ярость подняла меня с кровати. Встала, нарисовала бело-сине-белый флаг, вышла к метро. На следующий день в дверь квартиры, в которой я не была ни прописана, ни зарегистрирована, постучал участковый. Сказал, что моя персона была замечена на митингах Навального и не только. Попросил подписать бумагу о том, что меня предупредили. Я активно участвовала в протестных акциях с 18 лет (с 2011 года, но меня ни разу не принимали, везло). Наверное, отследили по камерам. 

Муж работает в крипте. Я была учителем истории. Но работать больше не могу, по понятным причинам. Пробовала в онлайн-школе, но это тоже тяжко. Уклончиво отвечать на вопросы, обходить острые углы… В мире, где для меня не осталось неопределенности, это очень мучительно. Я мечтала учить вечномудобромусветлому, а не тому, почему воевать (убивать) — это хорошо и правильно. Сейчас учусь на коуча, в декабре — экзамены. Надеюсь, смогу работать в этой сфере.

Было страшно. У меня есть собака, 4 кота, о которых я заботилась. Трем котам требовалось постоянное лечение. Это осложняло переезд. Загран был действующий, и я начала говорить с мужем об отъезде. Он не горел желанием уезжать, а мне было страшно за всех нас. 

До мая мы собирались с друзьями каждые выходные. Много говорили, пытались поддерживать друг друга и заторчали «всем селом». Так вышло, что никто из нас не мог справиться с той реальностью, в который мы все оказались. Это было ужасно. 

В мае мы сняли дачу под Истрой и переехали туда. В Москве было невыносимо: все эти билборды с z-патриотами. Каждый раз, когда я видела людей, спокойно сидящих в ресторанах, так, как будто ничего не случилось, меня переполняла ярость. 

До середины октября жили на даче вместе с большинством наших друзей. Очень повезло, что мы оказались на одной стороне. Посещало желание поехать воевать за Украину, но ни с кем это не обсуждала. Продолжала продавливать мужа на тему отъезда. 

В сентябре я была в панике, соображала плохо, говорила только о том, что нужно уезжать. Всю осень готовила к отъезду себя и животных (зубы, операции, обследования). Одна из кошек за это время умерла, 2 были в ужасном состоянии, пришлось их оставить на попечительство подруге. Транспортировать их я не рискнула. 

Мы уехали в Грузию перед Новым годом. С нами уехали наш партнер, собака-самоед и кошка. Здесь я чувствую себя свободнее, спокойнее, у меня есть силы заботиться о других, волонтерить с животными и в центрах помощи Украине. Но не чувствую себя на своем месте. Очень неловко. Из-за всех, кто сюда приехал, выросли цены, и в Грузии упал уровень жизни. Мы, с хорошими зарплатами, живем скромно, а каково им. Я искренне сопереживаю грузинам и была бы рада, если бы они скинули «Грузинскую мечту» (это правящая, откровенно пророссийская, партия). Но в то же время мне страшно. Есть опасения, что если это произойдет, нам как минимум, сократят сроки пребывания в стране. 

Надежды на возвращение нет, некуда возвращаться. Снова придется насиловать себя молчанием, чтобы не сесть, а это хуже всего. Но я очень скучаю по друзьям, по маме, которую мне удалось в итоге переубедить, по своим елочным украшениям, которые собирала много лет (даже неловко об этом писать).

Мой муж этнический немец, есть возможность репатриации в Германию. Так что собираем документы, учим язык и планируем двигаться в этом направлении. Путь предстоит сложный и длинный, но вариантов особо нет. Планировать будущее, пока у меня нет дома, не получается.

Спасибо, за возможность поделиться и почувствовать себя не так одиноко.❤️