«С фронта вернулась одна нога. Жена опознала по тату…»
«Морально убило то, как мало людей вышло на улицы, как они были запуганы, как покорно шли в автозаки»
«Морально убило то, как мало людей вышло на улицы, как они были запуганы, как покорно шли в автозаки»
«[Режим] совершает немного реальных репрессий, а дальше медиа и соцсети разносят информацию об этом. Устрашающий эффект тот же, что и у массовых репрессий. Когда честные журналисты описывают всяческий беспредел, глобально менты на них не в обиде. И что делать журналистам? Закрывать глаза на то, что происходит, чтобы не помогать ментам?»
«Если ты ответственный человек, то ты будешь пытаться помогать, ты будешь пытаться делать хоть что-нибудь, чтобы эта ситуация могла разрешиться. Да, твой вклад будет небольшим, да, он будет ничтожным на межгосударственном уровне. Но это важно, чтобы каждый из нас что-то делал, что-то решал и мог положить маленькую песчинку на эти весы».
«Высказывать и выражать свою позицию обязательно нужно. Что мы делаем? Что зависит от нас? Мы поддерживаем ближайшее окружение и даже порой незнакомых людей, которые благодарят, когда видят твои действия, высказывания или рассуждения. Они пишут: «Мы чувствуем, что не одиноки».
«Если бы не было пропаганды, вот взять и отрубить ее одномоментно, и вместо этого по телевизору показывать что-то красивое, доброе, вечное, то мы увидим, как будет меняться людское сознание в России. Поэтому пропаганде здесь принадлежит главенствующая роль. И пока режим стоит на своих ногах, он пропаганду никому не отдаст»
«Я работал на сборе урожая в Англии. Я познакомился с поляками, таджиками, туркменами, украинцами, молдаванами… Для меня было открытием, что такие разные люди в одном месте могут сосуществовать бесконфликтно. Когда случилось 24 февраля, ребята из Украины, с которыми мы познакомились и общались, не выражали к нам ненависть, негодование. Сколько бы я ни встречал украинцев, я не чувствовал негатива в свой адрес».
«Люди, у которых есть право голоса, ответственны за ту власть, которая в стране. Прежде всего, им надо научиться быть такими гражданами, к которым власть будет прислушиваться. Это сложно – все время контролировать власть».
«При выписке из госпиталя меня взяли сотрудники полиции за подготовку к незаконному митингу. Они говорили: «Миру мир», а сейчас: «Нас окружают враги. Давайте воевать!»
«Он даже у себя в кабинете пьет чай из термоса. Не доверяет самому ближайшему окружению даже чаю налить. Представляете уровень паранойи у человека? Если Сталин всех просто убивал, то Путин – спасибо, Владимир Владимирович – еще не убивает ближайшее окружение пачками, еще не расстреливает. Тем не менее, он максимально волнуется о своей безопасности»
«Психоза у него нет. За годы неограниченной власти и изоляции у него изменилась адекватность восприятия. Это некая оторванность от реальности. У него нет обратной связи. Он реально верит, что своими хотелками управляет миром. В бытовом смысле можно назвать это безумием. Но если будет экспертиза – он вменяемый и подлежит ответственности».