Андрей Лошак: «Он самый кровавый преступник 21 века»
Андрей Лошак – журналист, документалист, много лет работал на телевидении. Вместе с Леонидом Парфеновым делал программу «Намедни» на НТВ. Автор телепередач из цикла «Профессия — репортер». С 2010 года – в свободном плавании. В июне 2022 года вышел документальный фильм Андрея Лошака «Разрыв связи» о семьях, которые расколола война. Могут ли сторонники войны очнуться? В силах ли оппозиционные журналисты изменить общество? А Путин способен нажать на красную кнопку? Об этом Андрей Лошак рассуждает в проекте «Очевидцы».
Расскажите о себе.
– Я работал много лет на телевидении, на НТВ, вместе с Леонидом Парфеновым. Когда Леонида Парфёнова уволили, я продержался еще шесть лет. Делал программу “Профессия репортер”, а до этого мы с Лёней делали “Намедни”. Потом и меня уволили, кажется в 2010-м году. С этого момента я в свободном плавании. Из репортера я дрейфую в сторону документалистики, сейчас бы я назвал себя режиссером документального кино. И журналистом. Я все равно считаю себя журналистом.
Ваши первые мысли и чувства 24 февраля?
– Я помню этот день очень хорошо, даже я бы сказал, эту ночь. Потому что, у меня так смешно и грустно получилось, что я весь 2021 год занимался съемками документального сериала про русских хакеров для платформы “КиноПоиск”. Это была сложная история, намучились мы с ней. Премьеру этого сериала назначили на 23 февраля. Вечером он вышел. Самая удачная премьера в моей жизни, так сказать, в кавычках.
Я не мог заснуть всю ночь, а в пять утра залез в Телеграм и увидел, что началась война. Я написал в Фейсбуке, что это безумие, и нам перечеркнули будущее. У меня моментально появилось четкое осознание того, что я уеду. Обычно у меня таких однозначных решений не бывает. Обычно, мне вообще сложно принять решение, а тут оно было совершенно четкое - всё, пора валить.
Это для меня был признак того, что наступил фашизм. Они еще ничего не закрыли, но я прекрасно понимал, что они сейчас все закроют. Я понимал, что это агрессия, это переход, как они сами очень любят говорить, красной линии. Да, это была та самая красная линия, за которой я уже не мог существовать в этой стране. Я знал, что если я останусь, я или пойду в тюрьму, или я просто сдохну, наложу на себя руки. Сидеть и молчать я бы не смог.
“Разрыв связи”. Почему выбрали эту тему для первого фильма в эмиграции?
– Про Путина в мире уже более или менее все всё поняли. Его рассматривают просто, мне кажется, как пациента. С ним никто не разговаривает, с террористами переговоров не ведут. Всем очень интересно сейчас в мире, что думают россияне.
Очень активно, после войны, научная гуманитарная мысль исследовала феномен поведения немцев. Что с ними произошло-то собственно такого? Вроде бы цивильные были люди. И то же самое происходит с россиянами. В мире к этому огромный интерес, именно в академической среде. Я выступал перед студентами Гарварда, перед студентами еще нескольких вузов в Боcтон эрия (Boston Area). Мы устраивали совместные показы и обсуждения.
Людей интересует, что происходит в головах русских, как они смогли это все допустить, как они это все оправдывают, какие можно сделать прогнозы, будут ли какие-то вообще подвижки в российском менталитете, который допустил весь этот ужас и оправдывает его. Это очень интересно. Это и мне интересно. Я поэтому и сделал этот фильм. У меня была возможность пообщаться со сторонниками войны, распросить их.
Почему многие в России поддерживают войну?
– Из большого разнообразия факторов можно выделить, наверное, социальные. Огромное количество россиян живет очень бедно. Есть такой американский социолог, Инглхарт, у него есть теория ценностей. Есть даже некая шкала ценностей. Он проводит ее от ценности выживания к ценностям самовыражения. Чем более страна цивилизованная, чем она благополучнее, чем в ней больше развиты институты демократии, тем больше там люди живут по шкале самовыражения. Когда ценности – это выживание, то это страна с низким уровнем жизни, и люди соответственно погружены в это «выживальщичество».
Я писал в Фейсбуке, – ты приезжаешь в любой город российский, в городок, в райцентр, в деревню, спрашиваешь, – как живете? Тебе все говорят, – не живем, а выживаем. У людей очень негативное восприятие своей жизни. Очень мало кто говорит: «Да все классно, мы счастливы, ай эм файн, как говорят в Америке». Нет, люди живут плохо. Люди жалуются, у них очень низкие зарплаты. Им страшны любые перемены, потому что они и так на грани выживания балансируют.
Если вдруг с переменами что-то пойдет не так, а всегда высока вероятность того, что в момент системных потрясений жизнь людей ухудшается, то для них это будет равносильно смерти, реально голодной смерти. Им страшно, им кажется, что это дерьмо, в которое их окунули, это и есть жизнь, это вообще хорошо, стабильно, и спасибо Владимиру Владимировичу.
А с другой стороны, есть какие-то вещи, на которые Путин начал давить, как только пришел к власти. Весь этот Советский ресентимент, что называется. Когда люди жили все одинаково плохо, но одинаково, им казалось, что это хорошо. Каким-то образом удалось заразить людей, которые смотрят телевизор, мыслью, что мы несчастные, униженные, зато у нас огромная страна, а ее все хотят завоевать. Не мы виноваты, а некие враги. Они нас хотят поглотить. Мы такие богатые, и материально и духовно, как страна. Это перенос фокуса с того, как ты живешь, в каком ты находишься дерьме, на геополитику. Есть Путин великий, восстанавливает Советский Союз, а есть плохие американцы, эта поганая Украина, которая нам все время шило в бок пытается воткнуть. И люди реально переключили свой фокус на это. Это удивительная манипуляция.
Как это могло произойти, когда ты видишь, как все плохо, как у тебя все украли, тебя обманывают, и забирают, забирают, забирают права, ничего не давая взамен, но при этом ты живешь в другой реальности, где есть Великая Россия, которая поднимается, и ей все мешают. С людьми произошло что-то жуткое. Они превратились в зомби, и это очень страшно. В фильме я это показываю. Очень легко показать, как люди зомбированы. У них в голове нет стройной картины мира, нет стройной аргументации. Она абсолютно вся мозаичная, и вот ткнешь в неё, а она рассыпается.
Что должно случиться, чтобы люди в России очнулись?
– Ничего уже не поможет, никакие призывы извне не работают. Не работает даже, как мы видим, прямое уничтожение этих людей. Он уже дошел до того, что уничтожает свою электоральную базу, именно эти люди, прежде всего становятся жертвами войны со стороны России. Я понимаю, что для них эта война оправдана. Это мы видим ни на чём не основанное безумие, необоснованную агрессию. И это абсолютно захватническая, неправедная война, которая будет проклятием в истории России. Для них все наоборот. Им же объяснили, что это упреждающий отпор. Как это может быть, непонятно. Это два противоречащих друг другу понятия. Отпор – это когда на тебя напали, но упреждающий, значит, что ты напал. Вот в этом отсутствии логики они живут, и им нормально. Это меня всегда поражало. С немцами было то же самое. К сожалению, наверное, нет другого примера, который был бы так близок сейчас к России. Только фашистская Германия. В Третьем Рейхе было то же самое. Вплоть до того момента, как союзнические войска СССР вторглись на территорию Германии, и начали просто утюжить её бомбами, немцы поддерживали (Гитлера). В Германии фактически не было никакого внутреннего сопротивления.
Могут ли как-то повлиять на общество оппозиционные журналисты?
– Тебя загнали в периметр, в отстойник для оппозиционных журналистов, где всегда было мало денег и очень мало влияния, потому что ты не можешь попасть на эти кнопки, которые транслируют этот нарратив официальный, тебя от него отсекли и сделали опасным, в загончике для прокаженных. Это люди очень чувствуют, им страшно к нему приближаться, и вот в этом загончике мы жили. Из него вырваться мало кому удалось, прорваться до ширнармасс. Наверное, только у Дудя это получилось. Бесконечно его уважаю за то, что запустив свое шоу, запустив ролики про героев Ютюба, он потом начал рассказывать более серьезные и важные вещи, уже подсадив аудиторию. У него это получилось, через молодёжь прийти к широким слоям и рассказывать им правильные вещи. Этот подход сработал, но в целом, мало у кого получилось достичь многомиллионной аудитории.
Что за человек Путин?
- Самый кровавый преступник в истории XXI века. Просто люди вторглись в мирную страну, и начали там убивать других людей. Конечно, он преступник, он серийный убийца, он страшнее любого маньяка из всех существующих и существовавших. Для меня просто абсолютное зло. Я уже не воспринимаю его, как человека.
Просто черная сущность, которая погубила и испортила жизни людей, которые еще живы. Причем, не только в Украине, которую он просто уничтожает, а еще и в России. Гигантскую страну привел к катастрофе, и продолжает тащить в эту пропасть. И он ее туда притащит, практически уже притащил. Он погубил Россию, лишил ее шанса перестроиться, обновиться, быть конкурентоспособной, работающей, нацеленной в будущее. Теперь уже, думаю, она не выберется целой и невредимой. Я думаю, что Россию ждет очень печальное будущее.
Если Путин маньяк, то почему его приглашают на саммит G20?
– Объективно, это гигантская страна, в которой сосредоточено огромное количество энергоресурсов, просто в силу того, что она охватывает такой кусок планеты. Невозможно ее вычеркнуть. К тому же, у нее есть ядерное оружие, и пока оно есть, с Путиным будут вынуждены считаться. Но я считаю, что по-хорошему, надо делать так, как они начали это делать с весны, отовсюду его гнать. Конечно люди, типа Эрдогана, к которому, не меньше вопросов, чем к Путину, как к человеку с очень своеобразными моральными ценностями, будут на этом паразитировать, Но в целом, в мире, который пытается защищать демократию и представлять моральные ценности, с ним уже невозможно сидеть за одним столом. Поэтому я думаю, он будет абсолютным изгоем. Он уже изгой, но тем не менее, какие-то политики будут, и наверное это правильно, цепляться за возможность эту войну остановить. Но с другой стороны, мы знаем, что с ним ни о чем нельзя договариваться. Это абсолютно подлый, вероломный, циничный, черный человек, который воспримет это как слабость, и все равно в какой-то момент придет с силой. Просто сейчас он теряет эту силу, у него её почти не осталось. Оказалось, что Российская армия – такое же фуфло, как и все остальное, что было в путинской России. Такой же фейк.
Совершенно непонятно, как украинцам можно сесть за переговоры с Путиным. Я не представляю, как можно сесть за переговоры с человеком, который убил и расчленил твоего ребенка. Поговорить с ним, о чем-то договориться, наверное, невозможно. Ты ничего, кроме смерти и самого худшего, этому человеку не пожелаешь, ты можешь, только его задушить за этим столом.
Нажмет или не нажмет красную кнопку? Какой ваш прогноз?
– Я от него ожидаю самого худшего. Вот всё худшее на что способен человек, он это сделает. Поэтому, я думаю, что он нажмет. Вопрос, что дальше произойдет? Но я жду этого, честно говоря. Я не оптимист, я не верю в то, что есть люди которые этот приказ не выполнят. Я думаю, что дойти до этого может. Меня не очень успокаивает то, чем многие люди себя успокаивают: он человек, который ходит с таким количеством врачей, за которым какашки собирают, вот так себя любит, вот эти длинные столы, окружение так заботится о нем. Мне кажется, что в тот момент, когда он поймет, что его могуществу, его власти приходит конец, он выберет именно ту смерть, о которой он говорил – зачем нам мир, в котором не будет России, подразумевая, конечно, в котором не будет его, Путина. Зачем мир, когда не будет Путина? Нет, он тогда лучше выберет функцию «delete» – «а я тогда все сотру, и вообще ничего не будет».
Чего вы боитесь больше всего?
– Все мои страхи уже воплотились в реальность. Я много чего боялся, я об этом не боялся говорить. И все это сейчас происходит, я в этом смысле даже чувствую себя немножко ветхозаветным пророком. Многие из тех, кто мыслил подобным образом, кто находился давно в непримиримой оппозиции к тому, что происходит, они чувствуют себя вот этими ветхозаветными пророками, которые орали что-то такое, а на них все показывали: демшиза, вообще, смотри, всё классно, новые велодорожки построили, еще один барчик открылся.
Конечно, это страхи из детства. Я их помню. Эти страхи были в советском детстве, про ядерную войну, когда мы жили во времена холодной войны, мы все жили идеей, того, что на нас американцы сбросят ядерную бомбу. И эти страхи какие-то архетипичные. И вот они вернулись. И это удивительно.
Такой сценарий, честно говоря, я меньше всего ожидал. Я про это совсем не думал. Я думал, что он построит ГУЛАГ, всех посадит, построит, страна сойдет с ума, Но что будет реально Третья Мировая война, и он будет бросаться ядерными бомбами, до этого, честно говоря, я в своих мрачных фантазиях и предчувствиях не доходил. Но теперь у меня такое предчувствие есть.
