«После начала войны нашей дружбы не стало»

Нам написала Виктория (имя изменено) из Новосибирска. Ей 55 лет. Работает в сфере финансов. Она рассказала в письме о том, как развалилась ее дружба с подругами.

— Моя история очень простая. Более 10 лет дружим четыре подруги. Все в финансовой сфере работаем. Все с высшим образованием, у всех дети, у меня есть внук. Очень много общего.

И вот после начала войны нашей дружбы не стало. И до войны я не находила отклика на мои политические темы. Что авторитаризм — это страшно, что власть ни перед кем не отвечает — это опасно, нас никто не спросит, мы ни на что не влияем. Мы не можем сказать наш газ, наш уголь, у нас нет журналистики… Уже эти слова вызывали недоумение: «Зачем ты лезешь в политику!? Мы же хорошо живем.»

Когда случилась война, мы вовсе не нашли общий язык. На мои слова о диктатуре, о людских потерях, о расчеловечевании, о том, что обратного пути нет, нет хорошего выхода, я слышу: «Тебе, может, полечиться, это даже некрасиво, что за бред…» Мы не поссорились, я просто остановилась. Но боль во мне осталась. У меня нет подруг, нет государства, которое мне обеспечит права и мир, я даже боюсь попасть в его жернова. Нет будущего у моих внуков, (а перед ними еще придется оправдываться, им ведь расхлебывать).

Внутри семьи мы все мечтаем об одном. Муж с сыном выходили на протесты, когда посадили Навального. Дочь живет в Словении, носила цветы для Навального к немецкому посольству, когда он погиб в тюрьме. Русское посольство охраняют, чтоб не забросали тухлыми яйцами. А у нас в Новосибирске мемориал был «заминирован», причем дней 10 подряд. Наша семья не столько за самого Навального, сколько против произвола.

Мы с мужем ездили на встречу с Надеждиным, когда он был в нашем городе. Стояли в прекрасной очереди, чтоб сдать за него подпись.

На работе у меня единомышленников нет. Мне говорят «ну откуда ты знаешь, где правда, тебе же не скажут!?» Я говорю, когда ты заходишь домой и видишь разбитую вазу и двух растерявшихся детей, и оба говорят «не я», ты же прекрасно видишь кто это … И тут то же самое! Правда лежит на поверхности, надо только попытаться сопоставить.

Жизнь превратилась в тягостное молчание и ожидание. А пока ждем, гибнет все больше и больше… Открыто выступать страшно. У меня маме 87 лет и свекрови 96. Я поддерживаю письмами одного политзаключенного. Это все.