Ощущение, что ты проснулся в психушке…

«Самое сильное оружие пропаганды — подмена понятий. „Падение“ — „отрицательный рост“, „увольнение“ — „высвобождение“. В один момент тебе в голову закрадывается мысль, что ты проснулся в психушке… Шок, ужас. А тебе говорят — все нормально, это просто денацификация». Богдану 28. Режиссёр кино и ТВ, владелец эзотерической мастерской и гражданский активист до 24 февраля жил в Москве. После — не смог. В том числе и потому, что стало невыносимо общаться с близкими. Новый голос против войны в проекте «Очевидцы. 24/02/2022».

Расскажите о себе.

— Меня зовут Богдан, я из Москвы, я учился режиссуре кино и ТВ в Москве. Работал не по профессии, у меня было свое дело: производство различных исторических, ритуальных инструментов для продажи в соответствующих магазинах по России и за рубежом. Я год ходил на международное волонтерство в Люксембурге, проходил стажировку в испанской компании медиа-коммуникаций.

Как ты узнал о войне в Украине?

— Уже примерно за неделю я чувствовал, что что-то будет, что-то нехорошее произойдет. 24-го числа, на следующий день после «Дня защитника Отечества», я проснулся и увидел обилие новостей от моих друзей. Я испытал шок и ужас одновременно. Самое страшное произошло, когда я начал звонить всем родственникам, разговаривать с ними, разговаривать с родителями, пытаться объяснить, что происходит, а мне говорили: «Нет, это нормально, это просто денацификация. Мы просто убиваем там нацистов «. В один момент тебе в голову закрадывается мысль, что ты проснулся в психушке. В самой настоящей психушке, и ты пытаешься рассказать людям правду, а тебе говорят: «Нет-нет, все по-другому».

Участвовал в акциях протеста в России?

— Я выходил вечером 24-го на протест — я умею хорошо бегать. И когда я прятался в магазине, я понял, что в России все обречены. Что с таким уровнем поддержки государства мы ничего не поменяем своими выступлениями, своими протестами. В 2012 году, когда мне исполнилось 18 лет, я решил стать наблюдателем у себя в школе. И учителя, которые топили за то, что да, нужны перемены, да, нам надо что-то менять, были со мной согласны во всем, в тот день повели себя так, отчего мое доверие ко всем людям уже тогда пошатнулось. Я засек фальсификацию со стороны тех учителей, которые говорили одно, а делали совершенно по-другому — как это делает власть в России. После этого меня пытались завалить на всех экзаменах, но я смог сдать экзамены на хорошие оценки, хоть и с большим трудом. Потом я был наблюдателем у себя в школе в течение 10 лет и смотрел людям в глаза, а они их отводили.

Почему ты уехал из России?

— Из-за распространения антивоенной информации в России. Я активно распространял её в соцсетях, даже расклеивал напечатанные на листочке слова «Нет войне». Я не хотел сидеть в тюрьме. Это вынужденная эмиграция. И она происходит уже достаточно давно, в течение последних 10 лет, потихоньку, по чуть-чуть. Есть такое понятие — brain gain, когда молодые умы уезжают из России. И, конечно, власть потворствовала всему этому. Она выдавливала независимые СМИ, показательно посадила Навального, позакрывала различные организации, которые занимались каким-либо просветительством. Вся оппозиция было выдавлена из России. Даже не было какого-то лидера. А в России, так уж сложилось, нужен лидер, который будет вести толпу куда-то к светлому будущему. Вот такой склад ума у большинства.

Как война повлияла на отношения с близкими?

— Все мои родственники и половина моих друзей начали меня активно обвинять в русофобии, в предательстве нации, в предательстве народа. Это прямые цитаты: «Катись отсюда подальше», «Возвращайся в свою Европу», «Тебе тут не рады». Произошел очень большой скандал с близкими людьми, после которого у меня в душе появилась пустота, и я решил: «Катись оно». Это не силовики, не бюджетники — это люди, у которых имеется свой бизнес либо еще что-то. Когда ты уже в истерике им говоришь: «Там убивают мирных жителей. Я могу показать вам видео моих знакомых, посмотрите». А тебе говорят: «Это неправда, тебе просто врут. Они специально это делают. Вот мы сейчас их освободим от нациков… А ты вообще сам нацик, ты русофоб. Если ты не поддерживаешь Путина, то ты ненавидишь Россию, ты ненавидишь нас, и ты вообще предатель, ты европейский шпион! Катись отсюда». У нас раскололось общество.

Почему в России многие поддерживают войну?

— Люди поддерживают войну из-за того, что кремлевская пропаганда оказалась не такой уж безобидной и смешной, какой она раньше казалась. Во время войны внезапно, как по щелчку, люди взяли и поверили. Тот фашистский патриотизм, который взращивался в течении 10 лет, активизировался и начал в людях играть на полную катушку. Одно из оружий кремлевской пропаганды — это подмена понятий. Как вы все заметили, падение — это отрицательный рост, увольнение — это высвобождение. Людей заставляют верить в то, что без руководства именно этого президента их захватят, ограбят, нация падёт, страна развалится. На этом все диктатуры построены — на лжи и подмене понятий.

Есть ли смысл в протесте?

— Да, смысл есть. С помощью протеста мы притягиваем внимание людей. Помимо основного протеста, который транслируется различными международными СМИ, мы сами распространяем информацию по своим знакомым, по своим друзьям и показываем то, что мы можем выходить, мы можем говорить, мы можем заявлять открыто о том, что мы против. Я каждый день в три часа дня хожу на протесты, которые организовываются украинским товариществом. Я очень благодарен, и многие русские, которые постоянно приходят на этот протест, тоже благодарны им за то, что они разрешают нам приходить, быть вместе с ними, выходить к мегафону, рассказывать о своих историях, оказывать поддержку. Мы совместно собираем гуманитарную помощь, вместе проводим какие-то перфомансы. Вот там у нас нет барьеров, там мы друг друга принимаем. Мы все понимаем, что мы боремся за одно — за свободу Европы от рашизма, от российской агрессии.

Кто виноват, что жизнь миллионов разрушена?

— Не виноват, а виноваты. Люди, которые в течение стольких лет, имея возможность изменить власть, позволяли ей творить все эти бесчинства. Конечно, виноват и Путин. И его уже можно сравнивать с Гитлером, сейчас это стало возможным. И конечно, виноваты те люди, которые в течение стольких лет были пассивны ко всем действиям, которые совершала власть.

Чувствуешь вину за происходящее?

— Лично я попытался, я сделал все, что мог. Я не чувствуют вины, и поэтому со спокойной душой поддерживаю Украину. Я считаю, что я человек мира, и что если я не буду поддерживать Украину, если я не буду поддерживать весь мир, если я не буду частью мира, то я просто потеряю человечность. Я потеряю себя, своё достоинство. И поэтому на всех протестах, во всех интервью, в различных СМИ я активно вещаю на весь мир о том, что русские против войны, чтобы сохранить хоть какую-то репутацию у нашей нации.

Какая история из Украины тебя потрясла больше всего?

— Когда ты смотришь на эти фотографии, на все, что оставили после себя русские фашисты, ты не можешь понять, как такое возможно в этом мире. Как?! Чем нужно руководствоваться, чтобы делать такое? Чем надо руководствоваться, чтобы выполнять эти безумные приказы? Это какие ценности нужно иметь?

Чего ты боишься?

— Я больше не боюсь. Мой страх умер в тот день, когда я принял решение покинуть Россию. Я не боюсь светить лицом, я не боюсь называть, кто я, где я нахожусь, я готов делиться всеми своими соцсетями. А что? Нечего уже терять.

Как думаешь, что ждёт Россию?

— Население России озлобится ещё сильнее, потому что оно привыкло терпеть. Они будут сидеть до последнего, до последнего верить в то, что они борются за благое будущее, которого нет. Я считаю, что в один момент Россию может ожидать раскол.

Что не так с Россией?

— Сейчас все не так с Россией. Электорат, поддерживающий Путина огромен. Высокий уровень коррупции. Эта власть будет воровать до последнего, даже будучи запертой в этой стране.

Вернёшься, если режим Путин падёт?

— А к чему возвращаться? Я на данный момент не знаю ответа на этот вопрос. Если бы сейчас внезапно произошла смена власти, внезапно всё изменилось бы, то одной из причин возвращения в Россию могли бы быть родственники и близкие люди. Но если эти люди были готовы отдать тебя на растерзание, если они топили за убийства, за этот нацизм, а потом внезапно так осознают: «Ой, я был неправ», то я не думаю, что смогу их простить внутри себя.