«На меня написали донос мэру Москвы»
В России Ольга занималась проектом «Мои социальные центры», который помогал пожилым москвичам организовать свой досуг. Но из-за поста в Инстаграме об Ольге Семидьяновой, на нее написали донос. Ольга ушла с работы и уехала в Италию.
Антивоенный пост
13 февраля 2022 года я разместила в социальных сетях пост:
«Я могла бы не любить Украину. В 10-м классе во время экскурсии в Киев красавица-экскурсовод увела одним только взглядом всех наших парней, включая ИгАря (так она его называла), с которым у меня намечался роман. Но я обожаю, я очень люблю Украину. Одессу, Киев. И когда я в сториз вижу танки и читаю о том, что готовится, меня охватывает ужас. Не должно повториться то, что произошло в 1917 году и в 2014-м. И не должна мчаться в никуда детская коляска по Потемкинской лестнице. В этой коляске мы все. #нетвойне»
Пост сопровождался фото с Майдана, маршем танков по Подмосковью и мчавшейся в никуда коляской из фильма Сергея Эйзенштейна.
Так что к 24 февраля, к сожалению, я внутренне была готова. По крайней мере, гораздо больше, чем остальные.
Работа в структурах правительства Москвы
В то время я работала в структурах правительства Москвы, в большом проекте «Мои социальные центры» (позже он был переименован в «Центры московского долголетия»). Проект был направлен на организацию качественного досуга пожилых москвичей. Я была одной из руководителей этого проекта.
Проект был минимально связан с политикой , поэтому я считала возможным работать там, несмотря на стойкое отвращение к правителю России. Не могу называть президентом того, чьи многолетние действия даже минимально не соответствуют гордой и обязывающей должности президента страны.
Сейчас в этих центрах много политики. Участники проекта вяжут варежки для солдат, собирают посылки, ходят на митинги.
Сон с открытыми глазами
Утром 24 февраля мне стало по-настоящему плохо, даже физически, не говоря уже о ментальном и душевном состоянии. К черту мое предвидение! Я снова и снова говорила себе, что это сон и нужно еще раз закрыть глаза, подумать о хорошем, заснуть и, проснувшись, понять, что это всего лишь кошмарный сон.
В состоянии сна с открытыми глазами я находилась долго. История с военным кораблем стала лучом света среди тотальной тьмы новостей из Украины. Я никогда не матерюсь, но в эти дни я раз за разом шептала как молитву или заклинание: «Русский военный корабль, иди на х…! Иди, откуда пришел!»
Когда я узнала о Буче, у меня случился сердечный приступ
Этот день реально мог стать последним в моей жизни. Я не могла встать с кровати, не могла заставить себя идти гулять с собакой, не могла думать ни о чем, кроме женщины с красными ногтями, случайного велосипедиста и других ни в чем не повинных мирных жителей Бучи. Сердце болело так, что я решила, что мне конец. Я смогла встать и отпереть входную дверь, чтобы соседка или кто-то смогли забрать собаку, если обо мне спохватятся коллеги и семья. Все во мне плакало и умирало вместе с украинцами. Как оказалось, я перенесла тяжелый сердечный приступ.
Донос
Но я не умерла. Вполне даже успешно сбежала в Европу, узнав, что на меня написали донос мэру Москвы. И оперативно донос с соответствующими резолюциями полетел вниз, на мою голову и на голову моей начальницы, наставницы и друга.
Она не разделяла моих политических взглядов, но это не мешало нам эффективно работать. В доносе незнакомый мне человек выложил скриншот моего поста в Instagram от 16 марта 2022 года. В посте я писала про гибель украинского военного медика и многодетной матери Ольги Семидьяновой.
Начальница была шокирована. Чтобы не подводить ее, я уволилась за пять минут. Она на меня не давила. А на нее давили так, что в конце концов она тоже уволилась. Я очень сожалею, что подвела ее, но иначе поступить не могла.
Эмиграция и мысли о войне
Влетела в Европу я через Дубай. По цене подержанной машины и в разных носках (поспешные сборы и страх сделали свое дело). Тогда я наконец поняла смысл поговорки: «Девушку из деревни можно вывезти, но деревню из девушки — никогда».
Вся моя боль, горе, ненависть, стыд и вопросы без ответов прилетели со мной в Италию. Не удалось их оставить в России. И не удалось со временем дистанцироваться ни от войны, ни от того, что творит моя страна.
Да, я купаюсь в море, ем вкусную еду, пью вино, хожу в театр Ла Скала, учу итальянский, преподаю в русской школе для итальянцев-билингвов, провожу время с внучкой.
Моя дочь окончила магистратуру в Милане и нашла работу. Внучка родилась уже после моего бегства. Благодаря дочери, я смогла получить вид на жительство в Италии. Не могу представить, когда бы увидела внучку, живя в России.
Но каждый день я думаю об Украине. Я желаю выжить и победить этому красивому и стойкому народу. В первую годовщину войны я пришла с желтыми тюльпанами и синей лентой на главную площадь Милана. Стояла с украинцами на ступенях Дуомо, пока они пели гимн. Я не знаю российский гимн и петь его сейчас не хочу. Плакала вместе с ними. Когда они опустились на колени, я тоже встала на колени, не только из-за сочувствия, но и из-за стыда, бессилия и гнева. Так и живу теперь, в этих чувствах перманентно.
