«Хирург не может забрать рабочее место с собой»

Андрей Волна — врач, известный травматолог-ортопед, кемеровчанин, последние 20 лет работавший в Москве. Он ездил с лекциями в Украину и видел, «как растёт разница, как становится видимым это отличие деревни российской и села украинского». В первые дни войны не хотел уезжать из России, но потом все-таки уехал.

Здравствуйте!

Смотрю разговор Виктора Мучника и Евгения Киселёва. Из этого диалога (а это больше, чем интервью) узнал о проекте «Очевидцы».
Я врач, родом из Кемерово. Но последние 20 лет работал в Москве. И очень хорошо помню первые дни войны.

Я понимал, что большая война будет. Понимал потому, что много раз бывал в Украине. И с лекциями для врачей, и на велосипедах с коллегами катались… И было видно, как меняется, как растёт Украина год от года. Нет, не столько Киев или Одесса, сколько село украинское. Как село растет. Как люди становятся обеспеченнее. Как работают. Как уважают себя. И как растёт разница, как становится видимым это отличие деревни российской и села украинского.

И должны были бы появиться вопросы. Но Путин опередил это… Опередил вопросы.

И всё равно это было страшно. Невыносимо. Так получилось, что тем утром, 24 февраля, мы разговаривали с Евгенией, очень известным журналистом. Очно, глаза-в-глаза.

И она говорила, и я говорил, что не уедем.

И её теперь нет в России. И меня выдавили. Эстония предоставила моей семье международную защиту. Говоря по-русски, признала нас политическими беженцами.

Я был наивен. Мне казалось, что мы, врачи, должны объединиться, должны выступить вместе. Что наверняка выступим.

25 февраля, на следующий день после начала большой войны, пользуясь своей определенной известностью во врачебных кругах, записал я обращение к врачам. Прямо во врачебной форме и из своего офиса в Ильинской больнице. Тысячи людей увидели его в Фейсбуке. В том числе и те, кого принято называть лидерами мнений и во врачебной среде.

Но… Многие коллеги стали «закрываться», вообще перестали говорить. В том числе и те, что были известны широко…

Теперь я понимаю отчётливо. Мы ведь не журналисты, не IT, при всем уважении. Хирург не может забрать рабочее место с собой. Всё оборудование, необходимое для проведения операций.

И всё же… Разочарование.

То обращение висело и висит в моем Фейсбуке. Я не ограничивал и не закрывал аккаунт. Как некое свидетельство тех страшных дней. Не все испугались тогда. Но, думаю, слишком поздно мы спохватились.
Результат известен. Пришлось бежать. Стоило оно того?

Хочется надеяться, что «да»… Хотя я не уверен, что удастся вернуться к профессии, к специальности моей.

Спасибо за вашу работу!

Оставьте комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Translate