«Продолжаю информационную деятельность в соцсетях»
Нам написал Федор (имя вымышленное). Ему 51 год. Он госслужащий и предприниматель. С начала 2010-х годов путешествовал и занимался исследованиями в области географии, истории и антропологии. После объявления войны Федор ушел во внутреннюю эмиграцию, но потом стал активно сопротивляться. Про это и пишет.
— 24 февраля 2022 года застало меня в одном из промышленных уральских городов, где живут родственники.
Утром брат из Украины сообщил, что накануне у него в Житомире родилась дочурка, а сейчас в них летят боевые ракеты из Беларуси.
Пронзила мысль: «Война»… Эмоциональный взрыв. Боль. Гнев.
Пришло ощущение, что в любую минуту может начаться полномасштабная война, и города с военными заводами попадут под удар. И нужно эвакуировать семьи в глубинку. Связался с товарищем из провинциального городка и предварительно договорился о возможном приезде.
Понимая, что в силу своего характера, могу сорваться на любого человека в форме или на родственника (среди которых тоже есть зараженные тоталитарной идеологией), решил дистанцироваться от общества.
Забрался в лесной уральский угол; следил по интернету за развитием событий; переживал за украинцев; молился. Над головой ревели военные самолеты, летящие с востока на запад.
Думал перебраться в Украину, чтобы защитить страну и людей от агрессора; или хотя бы помочь в эвакуации людей из расстреливаемого Мариуполя.
Вскоре понял, что в гибридных войнах важен не только военный фронт, но и информационный. Начал активно вести информационную работу в социальных сетях. В Facebook катилась волна взаимных подписок. Сторонники Украины легко определялись по символике на аватарках. Собрал около пяти тысяч френдов в Facebook и пару тысяч во ВКонтакте. С подсказки украинских родных подписался на украинский viber-канал, новости из которого публиковал в соцсетях.
Присутствие единомышленников хотя бы в цифровом пространстве очень помогло психологически. Плюс повезло, что среди близких также нашлась пара человек сочувствующих. Конечно, спасали окружающая природа и хлопоты по хозяйству (согласно ценному совету Екатерины Шульман).
Ближе к теплому сезону начал возвращаться в цивилизацию. Сначала в уральский город. Чтобы выпустить пар, совершил несколько акций. Например, расписал из баллона с краской автомобили работников одного из военных заводов знаками Z.
Ближе к лету перебрался в Петербург, зная, что из российских городов он является одним из самых адекватных (это было проверено в период пандемии).
Среди питерских друзей значительная часть оказалась проевропейской, часть нейтрально-философской. Можно было общаться. Плюс контакт с природой. Всё вместе позволило внутренне укрепиться и продержаться в горячие дни 2022 года.
В конце лета с питерскими друзьями поехали на проводы Михаила Горбачёва. Проездом под Питером в посёлке Русско-Высоцкое случайно увидели кафе, на стенах которого крупными буквами были написаны проукраинские и антивоенные лозунги.
Так впервые узнал о легендарном гражданском активисте, многодетном отце и предпринимателе Дмитрии Скурихине. Тогда он ещё был на свободе.
Позже осенью 2022 года по призыву Льва Шлосберга приехал волонтером в Псков и участвовал в поддержке украинских беженцев, которых толпами привозили на автобусах на пункты пограничного контроля с республиками Балтии.
Скапливались огромные многодневные очереди; у людей не хватало продовольствия, лекарств, средств гигиены. Многие были с детьми и животными. Подчас люди оказывались под открытым небом.
Псковское отделение партии «Яблоко» организовало помощь беженцам на всех многочисленных пограничных пунктах: от Псково-Печëрска до Себежа.
В 2023-м году принимал участие в группах поддержки политических узников: Саши Скочиленко, Егора Балазейкина, Всеволода Королëва. Продолжаю информационную деятельность в социальных сетях.
24 февраля 2022 года. 5 утра. Я уже давно выработала привычку просыпаться в это время. День обещает быть прекрасным, ведь я сегодня выхожу на работу, на работу о которой мечтала последние 15 лет и непросто мечтала, я училась все эти годы, я уверенно шла к цели, наконец я смогу реализоваться полностью, полной самоотдачей, реализовать свой проект и при этом получать достойную зарплату.. Но сначала, как обычно в это время – прогулка с собакой. Выйдя на улицу, слышу крик из окна соседнего подьезда. Это немного шокирует, но я мы с Майей не останавливаемся, ведь время поджимает… На обратном пути на встречу буквально летит моя 20-летняя племянница и кричит :”Тетя, война!!!” Честно говоря, я не сразу сообразила, почему она во дворе, а смысл ее слов вообще не сразу дошел до сознания. Я только спустя пять минут начала его понимать, сопоставляя с отзвуками странного отдаленного грохота… На работу в этот день я не вышла, никто не вышел, все были заняты решением насущных вопросов. Кто-то из знакомых бежал осаждать длинные очереди у банкоматов, кто-то грузил сумки в авто, чтобы вывезти семьи в глубь страны, подальше от границы с россией.. Выскочить из города в этот день успели единицы, в обед по улицам уже ехали российские танки, город окружили. С этого дня началась осада города, круглосуточные обстрелы. Сказать что было страшно-это ничего не сказать, ведь бомбоубежищ в городе и мест, где можно было действительно спрятаться, практически нет, а от авиации вообще не укрыться. Никогда не забуду тот день, когда написала родной тетке, которая живет в Москве, что нас обстреливают из “Градов”, а в ответ получила сообщение:”Это вам за детей Донбасса”. Для человека, который вырос в Сибири, прожил там 23 года, считал многих русских друзьями, принимал их у себя в доме в гости уже здесь в Украине, услышать от этих самых друзей:”Это фейк…” или ” Ну ты же русская, потерпи, вас освобождают”, было не просто шоком, это было похоже на маленькую смерть. Только спустя примерно месяц пришло стойкое осознание того, что жизнь и люди, связанные с ней, этой самой жизнью, поделились на “до” и” после”. Знаете, я уже привыкла жить в нем, в этом новом страшном мире. Уверена, что у каждого из нас в жизни были люди, которые даже после физической смерти оставались живы в нашем сердце, в нашей памяти, воспоминания, связанные с этими людьми, вызывают теплоту в душе, ноющую, щемящую боль от сознания, что ничего нельзя вернуть. Но бывает и по-другому. Бывает так, что люди, оставаясь физически живыми, для нас умирают.Нет, мы не убиваем их в сердце, они именно умирают, их там больше нет. Так произошло и со мною. Все эти люди, которых я всю жизнь считала друзьями, умерли. Их больше нет. Это значит, что они в мою жизнь не вернутся ни при каких обстоятельствах, потому что мертвые не воскресают.