«О, слезы на глазах!»
Маргарите (имя изменено) из Новосибирска 41 год. Она — бухгалтер. В своем письме рассказывает о том, как потеряла работу из-за своих антивоенных убеждений. Как выходила на митинг, как получила штраф за пение украинских песен. Как нашла силы пережить то, что происходит.
— 24 февраля я пришла на работу, и услышала, что коллеги что-то обсуждают про какой-то БТР, который идет на Киев. Я решила, что это они кино какое-то обсуждают. Потом открыла гугл и… Едрит-Мадрид, вот тебе на! Вот тебе и кино!
У меня от этого кино потемнело в глазах, закружилась голова, и почва начала уходить из под ног… В голове понеслось. Украина. Киев. Харьков. Вспомнила свою школьную любовь из Киева, двоюродную тетю из Харькова, двух любимых йога-тичеров тоже из Киева. Этих людей я потом нашла или информацию о них. Все успели уехать.
Потом был месяц-два невыносимой душевной боли и стыда, пульсирующие в висках вопросы «ЗАЧЕМ?», «ЗА ЧТО?». «Гореть в геенне огненной» — теперь я понимаю, кажется, о чем это. Это про мое тогдашнее состояние. Внешне все нормально, а внутри такое ощущение, что в тебя воткнули невидимый нож и крутят его из стороны в сторону…
Потом я начала видимо отходить от первоначального шока и решила, что что-то нужно с этим делать. Кроме как юродствовать ради мира во всем мире — ничего не придумала. Рисовала пацифики себе на щеках и выходила на улицу в обед и вечером — пела песни на украинском, какие знала. А знала всего две, «Там на горi» и «Переведи меня через майдан». Попала на штраф. Пришлось открыть кредитку, которую до сих пор не закрыла.
Потом был период затишья. Я продолжала активничать: ездила по городу с открытыми окнами и с играющей «The moment of peace» Gregorians. Публиковала антивоенные посты в соцсетях.
До митинга добралась осенью в 20-х числах сентября. Там я опять «проявила себя». Начала материться на полицейских. Меня стукнули дубинкой, скрутили, и забрали в автозак. Чудом удалось их уговорить не везти меня в участок. Но я смогла…
Этого мне показалось мало. Я на корпоративном творческом вечере в присутствии всего руководства компании (всероссийский холдинг, 12 тысяч человек) прочитала «О слезы на глазах! Плач гнева и любви!» из цикла Стихи к Чехии Цветаевой. Через несколько дней меня «вежливо попросили». Я еще два месяца цеплялась за работу, потом пришлось уйти.
Был февраль 23 года. И я впала в оцепенение. Мне как будто стало все равно. Очень тяжело переживала потерю работы. Очень много спала. По 12-14 часов в сутки. Мне казалось, что все кончено. Что не сегодня — завтра на нас сбросят ядерную бомбу, и мы все помрем. Где-то я даже была этому рада, хотела этого. Настолько было стыдно за себя, свою страну, за стадо зомби, в которое превратился мой народ. Сил было очень мало. Я пыталась что-то читать. Пыталась переосмыслить все, что произошло. Со мной и вокруг меня.
Потом мне пришел неожиданный подарок. Меня вывезли в ОАЭ, в Шарджу. И я там с удивлением обнаружила, что меня никто не стыдит, видят во мне человека. Это было так неожиданно. Мы там ходили на Бурж Халифу, ходили в музей будущего, в музей женщин. Я смотрела на людей, на их лица, слышала обрывки речи, английской, французской, арабской, очень много русской.
Там были русские, узбеки, украинцы, татары. Но никто не говорил ни о чем плохом и не ссорился. Еще там были соленое море и пустыня. Наполненная солнцем, песком и покоем. И еще я там купила книгу шейха Мохаммеда Аль Мактума, правителя Дубая. Когда читала ее, ко мне пришла мысль, как сатори, как озарение. Что война закончится, а моя Родина останется со мной. Какая бы ни была. Опозорившаяся. Павшая. Виноватая перед всем миром. В долгах и в огромных проблемах, которые надо решать. И у меня до сих пор в голове одна фраза из той книги «для вас не должно быть слова „невозможно“». Решила применить ее к себе и жить с ней.
Я вернулась. Нашла новую работу. По-прежнему продолжаю пацифистскую пропаганду. Решила помогать. Помогать окружающим стать лучше. Помогать сделать мир, мой маленький мир вокруг — чище, светлее и приятнее. Да, война. Да, потери. Да, позор. Но и это можно пережить. И нужно будет пережить. Главное, помнить: «Для вас не должно быть слова „невозможно“».