«Все непоправимо накрылось русским фашизмом»
Сергей Филенко – плотник, блогер и писатель из Петрозаводска. До 24 февраля 2022-го он был приметным активистом в своем городе. Дважды на него заводили административные дела за акции в поддержку Алексея Навального. Сергей же и стал первым в городе, кого осудили за «дискредитацию». Штраф в размере 30 тысяч рублей он заплатил 5-тысячными купюрами, каждую из которых он подписал: «Шестая часть штрафа от плотника Филенко Сергея за сопротивление абсолютному злу: ч.1 ст.20.3.3 КоАП». В сентябре 2022-го Филенко уехал в Финляндию, где получил политическое убежище.
– Нормальная же была судьба — заурядная жизнь маленького человека. В ком из нас нет хоть лоскутка гоголевской шинели, пусть я и родился в год, когда советский луноход-1 выкатился на Луну?
Где осознал себя в раннем детстве — тут и есть твоя Родина. Это твой мир. Североморск за Полярным кругом: отец полгода рыбачит на большом морозильном траулере, мама в три смены служит экспедитором в штабе Северного флота.
Лето у бабушки в деревне в Вологодской области: крохой прятался в суслоне из снопов льна, а школьником косил траву наравне с колхозниками. Или лето у бабушки в Новой Каховке. Последний раз завернул с Юга дембелем, торопясь к Новому году домой. Бабушка достала талоны и попросила сходить за хлебцем. Пораженный, пристроился в своей шинели в хвост длиннющей очереди, за студентом-африканцем, в хлебной Украине… и много лет потом верил, что это самое сильное мое потрясение.
Но 24 февраля 2022-го уничтожило все. Друзья, игры во дворе, мультфильмы. Каменный уголь горит синим пламенем в двух печках, прогревает остывшую за ночь квартиру, за окнами — полярная ночь. Поезда, самолеты, музеи. Книги, книги, книги, книги. Вокруг — русские люди.
В советской еще армии — ДМБ-90 осень — два года оттянул нормально. Вернулся со всеми зубами, уцелели даже хрупкие очки! Вместо дембельского альбома привез лапку ежика, раздавленного колесом атомного стратегического бомбера ТУ-95. Эту лапку погрузил в спирт, ежемесячно положенный для обработки засекреченной аппаратуры связи, и она там мумифицировалась. В конце декабря 1989-го выпустили с товарищем антивоенную ротную стенгазету и с хрустом вышли из комсомола. За это нас репрессировали: после гауптвахты его турнули в Грузию, а меня под Моздок.
А потом СССР развалился, комсомол бесследно исчез, путчисты с дрожащими руками проиграли. Биофак не пригодился. Работал плотником-реставратором.
Через годы и годы огреб две административки за поддержку Алексея Навального. Дважды работягу-плотника беззлобно выносили с площади полицаи: ничего личного, работа такая. Все население России оказалось хуже Иолая, помогавшего Гераклу убить Лернейскую гидру. Херовый мы народ супротив мифических античных греков — потому и правит страной трусливое подлое ничтожество хуже Эврисфея…
Все непоправимо и окончательно накрылось русским фашизмом в 2022-м. В Карелии меня осудили за антивоенную позицию первым: случайность, не более. Потом осудили опять. Если будет когда-нибудь «прекрасная Россия будущего», в ней не должно остаться на рабочем месте ни одного нынешнего судьи и военного летчика: только полная и обязательная люстрация.
В угрюмом азарте подписал купюры штрафа антивоенными фразами, и выложил фото в Facebook. Это опубликовали примерно все, и тюрьма придвинулась совсем близко. Началась частичная мобилизация, а Финляндия объявила о прекращении действия туристических виз.
Бегство от зла принципиально отличается от борьбы со злом. Много раз сравнивал себя с рабочим муравьем — что значит судьба отдельного муравья, когда полыхает лес? Я твердо решил остаться в погибающей от собственной злобы стране. Не так она и смертоносна, современная российская зона, в сравнении с советским ГУЛАГом и нацистскими лагерями смерти.
Ночью в дверь постучали. Приятель нашел повестку в военкомат: принесли, когда никого не было дома. Серый от ужаса, весь вечер он трясся, не включая свет и не смывая воду в туалете, чтобы не настучали соседи. Прокрался бродить по Петрозаводску, словил мои безмятежные фотографии из последнего похода в лес и забрел переждать до утра. Утром его вывезут на машине в Финляндию.
– Нашел, где прятаться, — цинично стращал я, — утром ка-а-ак придут сюда полицаи, ка-а-ак выломают дверь, ка-а-ак потащат меня в СИЗО, а тебя — ка-а-ак! В военкомат!
– А поехали в Финляндию вместе? — предложил он, укладываясь продремать остаток ночи.
Пытался здраво подумать, и не думалось. Накрыло тупое оцепенение. А вдруг я будто персонаж анекдота про христианина? Того, который тонул в море, молил Бога о спасении, и не схватился за плавучий обломок, отверг помощь лодки и даже вертолета. Утонул, а на свои упреки получил ответ: «Я ж тебе даже вертолет посылал».
За час до отъезда я поддался – струсил, захотел жить. Кинулся хаотично собирать рюкзак… Как тот табачник с табачной улицы из моего любимого фильма Алексея Германа: вышел из дома, и никогда не вернулся.
Мы запросили политическое убежище. На этом основании через 9 месяцев я получил ВНЖ на 4 года. Друг живет в Иматре в статусе просителя убежища. Из-за стресса он со всеми почти поссорился… Беглецам из России без публичной протестной позиции продлевают сроки для принятия решения, и многие знакомые беженцы из России от частичной мобилизации и войны постепенно поступают учиться или находят работу, потом получают ВНЖ на этих основаниях.
Я работаю в финской фирме, которая ремонтирует деревянные дома, сауны, дачи. Особая специализация, реставрационный подход. Все плотники, кроме меня – мастеровитые финны, и приходится постараться, чтобы соответствовать их уровню и качеству работы. Еще был испанец, но он начал собственное дело. Мы с испанцем были напарниками три месяца: отличный мастер! А сейчас заканчиваю ремонт пострадавшей в пожаре сауны – это работа для одного.
