Путина арестует ближайшее окружение

«Этот вариант, что его арестовывает ближайшее окружение, вполне вероятен. Я думаю, что Путин этого варианта побаивается». Журналист Илья Жегулев, автор книги «Ход царем», посвященной зарождению путинского режима, связи его с ельцинской «семьей», размышляет о личности Путина, причинах его прихода к власти и перспективах прекращения войны. “Очевидцы 24 февраля”, новый выпуск.

Канал Ильи Жегулева «Что мы там забыли» на YouTube, в Telegram

Расскажите о себе.

 — Так получилось, что я с самого детства любил рассказывать, а потом писать истории. Я журналист, закончил журфак МГУ, и начиная где-то с середины 2000-х я пишу большие истории. Писал большие истории в Smart Money, в журнале Forbes, в «Медузе», уже проживая в Киеве, занимался расследованиями в агентстве Reuters. Мне всегда нравились человеческие судьбы, как они меняются, факторы человеческих судеб, которые могли бы повлиять на историю нашей страны и, в принципе, на историю всего мира. Сейчас, например, у меня есть проект, который называется «Что мы там забыли?». Он про людей, у которых в России все было хорошо, а потом они поменяли свою жизнь и живут в других странах, и исходя из их историй мы рассказываем про эти страны, стоит ли туда ездить, для чего, кому туда ехать и чем там заниматься.

Как ваша жизнь изменилась после 24 февраля?

— Кардинальным образом: я совершенно не собирался переезжать в Грузию, не думал, что моя жизнь не будет в дальнейшем связана с Россией. Я не могу сказать, что разлюбил Россию, или считаю, что те, кто остались в России, делают неправильно. Я не такой уехавший, который пинает всех не уехавших. Я считаю, что этот спор между людьми вреден и разрушителен.

Изменилось ли за год ваше отношение к войне?

 — Абсолютно не изменилось, изменились прогнозы. Мне казалось, что война может достаточно быстро завершиться под международным давлением, под давлением окружения Путина, под давлением массовых протестов, но это в последнюю очередь, потому что у нас долго и целенаправленно подавлялось всё, и у людей выработался колоссальный страх. Тем, кто из других стран, кто не жил в тоталитарном государстве этого не понять. Быстро могло пошатнуться и рухнуть экономическое положение, но не произошло ни то, ни другое, ни третье. Поэтому сейчас мои прогнозы: война будет очень долго.

В своей книге «Ход царем», вы описываете, как Путин оказался у власти. Можете коротко рассказать, как это случилось?

 — Мне кажется, что основная проблема в том, что в стране не выросла нормальная демократия, и люди, бывшие в окружении Ельцина, не думали про демократию — они думали про то, как сохранить статус-кво. Еще в 96-м году они сильно боялись, что к власти придет Зюганов, и все достижения демократии потеряются, и они, возможно, прибегали к не самым демократическим методам для того, чтобы Ельцин победил. Тогда впервые все СМИ, как под одну гребенку, перестали быть объективными, в том числе и по своему желанию, и стали почти воевать за Ельцина. А в 99-м году была уже другая история: там были другие люди, которые тоже были против Кремля и которые, по мнению окружения Ельцина, поведут Россию не туда. Очень интересно, как Ельцин описывает свои страхи по поводу того, что есть люди, которые могли прийти вместо Путина — это были Примаков и Лужков, достаточно важные люди на тот момент, сейчас уже их нет. Один был бывший премьер, а второй бывший мэр. Они уже фактически захватили власть, уже все губернаторы им подчинялись. Уже было такое ощущение, что всё схвачено. Самые крутые и влиятельные губернаторы были на их стороне. Президенты республик, таких как Татарстан, Башкирия — а это тоже важнейшая часть страны — были уже, в принципе, готовы их поддержать, и это нужно было как-то сломать. Поэтому же они боялись, что если кто-то из супердемократических кандидатов пойдет, тот же Борис Немцов, то он не сможет победить эту уже сложившуюся клоаку. Ельцин говорил, что он не хочет, чтобы пришла сплошь пронизанная коррупцией система. Но в итоге он выбрал — даже не он, ему посоветовали — того человека, который по пунктам сделал всё то, чего боялся Борис Николаевич. Вот прямо всё.

Как Путин стал диктатором?

— Постепенно — власть меняет человека. Сначала он почувствовал власть, понял, что с помощью власти может гораздо больше, чем без нее. Он хотел быть главой Газпрома, иметь деньги, но понял, что власть круче денег. И он уже не представлял себя без власти. Второй момент: он начал разочаровываться в Западе, начал обижаться, что его не слушают, что у Запада свои интересы, и они часто игнорируют его конкретные предложения. Он все больше и больше стал замыкаться на этом и больше стал верить в конспирологические теории о том, что Америка хочет разрушить Россию. И он реально в это поверил. Сначала мне казалось, что это чисто политтехнологические действия, чтобы сплотить маргинальную часть населения вокруг национального лидера. Но я вижу, что он делает, а он делает довольно разрушительные вещи, которых он мог не делать, для сохранения власти уж точно. Человек, находящийся у власти больше 10 лет, меняется — и не в лучшую сторону. Именно поэтому были эти демократические правила, что быть президентом больше двух сроков нельзя.

Было ли у вас предчувствие войны?

— Нет. Ни у кого не было предчувствия, даже у ближайшего окружения Путина. То есть было предчувствие, что что-то будет, но никто не ожидал такого. Он же готовил это как спецоперацию, об этом буквально знало два-три человека. Даже в Совете безопасности, который мы все видели, об этом не знали: это был сбор людей, которые пытаются, глядя в рот президента, понять, чего он хочет и что говорить, и не все догадывались.

Семья Ельцина разочарована в Путине?

— Конечно. Ельцина сейчас нет, но те, кто были вокруг, до войны еще как-то пытались соблюдать статус-кво и говорить: «Ну, а кто, если не Путин? Конечно, есть проблемы со свободой слова и еще чем-то, но в целом экономика развивается, то, сё». Я не могу сказать, что мне что-то говорили конкретные люди, но даже если брать явные внешние признаки, то можно увидеть, что Ельцин-центр в первый день войны выступил против и написал «нет войне», у них было специальное обращение. То, что Татьяна Юмашева, которая была частью той команды, выбравшей Путина, в Фейсбуке на своей странице покрасила профиль в чёрный цвет, и её дочка выходила на митинг. Наина Ельцина, несмотря на свои преклонные годы и полное неучастие в политической жизни, посчитала своим долгом поздравить Мемориал с получением Нобелевской премии и сказать, насколько важно существование Мемориала. И это, для нашей страны сейчас невероятно смело и прямо говорит о противоположной позиции с президентом Российской Федерации. Для этой власти Мемориал — настоящие враги. А Наина Ельцина берет и публично пишет, выражает поддержку Мемориалу, который признан иноагентом.

Что может остановить Путина?

— Полное отсутствие денег. Возможно то, чего он больше всего боится начиная ещё с двенадцатого года. Вроде в двенадцатом году был лайфстайл-сюжет про жизнь Путина. Я заметил очень интересную черту: он даже у себя в кабинете пьет чай из термоса. Хотя вот у него секретарь сидит, он мог бы принести ему чай. Но Путин никому не доверяет даже здесь. Даже в своем бункере, или в своей резиденции, он не доверяет ближайшему окружению просто налить себе чай, сидит у себя в кабинете и сам себе из термоса наливает. Представляете уровень его паранойи? Хотя Сталин всех убивал, так что спасибо, Владимир Владимирович, что еще не расстреливаете ближайшее окружение пачками. Тем не менее, я думаю, что он максимально волнуется о своей безопасности, поскольку вариант, что его арестовывает ближайшее окружение, вполне вероятен. Я думаю, он этого побаивается.

Чего боитесь больше всего?

— Боюсь окончательной потери разума с обеих сторон. И того, что эта война может перерасти в мировую. Это, в принципе, возможно.

Вернетесь в Россию?

— Если произойдет какая-то перемена, то, конечно, я все-таки ассоциирую себя с этой страной: здесь мои предки, здесь моя родина, и у меня не то что бы есть какие-то имперские амбиции, но есть фраза «где родился, там и пригодился». Я не испытываю депрессии от того, что сейчас кочую по разным странам. Так получилось еще и из-за того, что у меня жена украинка, ребенок не может попасть в Россию. Как говорится, ситуация такая. Вот и мы вынуждены с этим просто жить.