Евгений Любовенко: «Для меня дикость – идти воевать»

Как противостоять мобилизации. Питерский ветеринар Евгений Любовенко в проекте “Очевидцы” про альтернативную гражданскую службу и не только. Санкт-петербургскому ветеринарному врачу в сентябре 2022-го в государственной ветеринарной службе, где он работал, вручили повестку. Но у Любовенко большой опыт по сознательному неучастию в военных мероприятиях: в 2011 году его уже пытались призвать в армию, но он пустился в судебные тяжбы с военкоматами за право проходить альтернативную гражданскую службу. В итоге Евгений получил военный билет. Теперь он снова законным способом отстаивает право на АГС и на своем примере рассказывает, как это делать, в телеграм-канале «DrOibolit VS Могилизация». Как он общается с военкоматами и почему принципиально против войн, Евгений Любовенко рассказал «Очевидцам 24 февраля».

Расскажите о себе.

— Я ветеринарный врач, занимаюсь лечением мелких домашних животных, таких как кошки и собачки. Меня зовут Любовенко Евгений Вячеславович. После практики третьего курса я остался работать в клинике ассистентом. В этой сфере я с лета 2009-го года. Если брать врачебный опыт, то уже 10 лет.

Какими были ваши ощущения 24 февраля 2022 года, и как они менялись в течение года?

— Не очень хорошие ощущения, тревожные. Непонятно зачем, непонятно для чего и какого вообще хрена? Менялось только ощущение того, что чем дальше, тем все хуже и хуже.

Как война сказалась на вашей жизни?

— Летом я потерял две работы. После этого я устроился в госветслужбу, где работал в течение трех месяцев. Получается, третьим месяцем испытательного срока как раз был сентябрь. И в этот момент руководство выдало мне повестку на мобилизацию. Это было абсолютно нелегитимное действие с любой точки зрения. Там не было фамилии военкома, дата была просроченной на три дня. То есть мне нужно было уже восьмого явиться, а выдавали ее мне одиннадцатого. Повестка должна выдаваться непосредственно военкоматом, в котором ты числишься, а не абы каким. На следующий день я нашел в почтовом ящике вторую повестку уже от военкомата, к которому я приписан, что тоже не являлось легитимным вызовом на мобилизацию, потому что там нужно было явиться с вещами в течение 24-х часов. А повестка выдается с датой явки не ранее чем через 72 часа. Я объяснил непосредственному руководителю своего подразделения — это межрайонная ветеринарная станция Колпинского, Красносельского, Пушкинского и Петродворцового районов — что повестка нелегитимна по определенным причинам. Она выдана задним числом, и это самая меньшая из проблем. Она выдана в ненадлежащем порядке, она выдается человеку, который в принципе не служил в армии. Подача заявлений в военкоматы на альтернативную гражданскую службу — это единственный легальный способ избежать мобилизации. Спасибо таким правозащитным организациям, как «Гражданин и армия», которые мне помогали ещё после студенчества по срочке. Спасибо таким организациям, как «Комитет солдатских матерей» Санкт-Петербурга, «Движение сознательных отказчиков от военной службы», которые ведут просветительскую деятельность — они консультируют и на данный момент имеют хорошую теоретическую базу, по которой можно самому все сделать: отстаивать свои права на элементарных уровнях, когда тебя хотят куда-то призвать.

Что вы предприняли, чтобы избежать отправки на фронт?

— Заявления, жалобы во все вышестоящие структуры: в комитет ветеринарии Петербурга, Беглову, уполномоченному по правам человека, в военную прокуратуру Санкт-Петербургского гарнизона. Пока это не принесло результатов. Были получены отписки под копирку, что все правы, а ты не прав, в связи с тем, что якобы у нас закон о мобилизации, и все всё правильно делали. Сейчас я жду ответы из прокуратуры Северо-Западного округа, но оттуда мне пришел ответ, что жалоба передана уже в центральную военную прокуратуру в Москву. Ответ оттуда еще не поступал, но по осени я был уже озадачен более серьезными вещами. Точнее, помимо этих проблем, был ещё поиск новой работы после увольнения из госветслужбы — меня оттуда уволили на следующий день после того, как я отказался идти в военкомат. Моя супруга выходила в этот же момент в декрет, буквально день в день. Ответы из всех инстанций приходили в ноябре-декабре, то есть дальше мне некогда было этим заниматься. А в январе у меня родилась дочурка, сегодня ей как раз месяц.

Что вы делаете для того, чтобы предотвратить незаконную мобилизацию и отправку на фронт?

— Всем, кому я могу, я рассказываю про альтернативку, про то, как откосить легально. Я завел свой Telegram-канал, который называется «DrOibolit VS могилизация», где освещал всю свою деятельность, выкладывал посты, выкладывал жалобы, отправленные мной куда-то, выкладывал ответы из этих инстанций, какую-то полезную информацию от тех же самых «Комитета солдатских матерей» или «Движения сознательных отказчиков».

Что вы почувствовали, когда вам попытались вручить повестку?

— У меня была, наверное, злостная ухмылка, потому что до этого я восемь лет пытался получить направление на АГС. То есть, когда я подавал свое первое заявление на альтернативную гражданскую службу, я много чего выслушал от жирного усатого военкома, но в итоге он взял у меня, тинейджера, бумажку с заявлением на альтернативку, после чего пригрозил мне отчислением из академии. Собственно, меня не отчислили, но выгнали в академический отпуск. Это про «рука руку моет». Уже даже на таких уровнях государство пытается тебя гнобить. На следующий год я восстановился и спокойно получил свой диплом. Второе заявление на АГС у меня тоже не хотели принимать. Была целая баталия с военкомом Пушкинского района Московской области, и после того, как несколько военных прокуроров приехало в военкомат, там стало возможно находиться, а дяденька военком бегал через толпу тинейджеров, со мной здороваться за руку по имени-отчеству. В итоге я получил военный билет по факту окончания призывного возраста на срочную службу. Я не служил, мне присвоили звание рядовой, написали какую-то профессию в этом военном билете, но, собственно, которую я не имею. А ветеринарный врач — это не военная профессия, это профессия военно-гражданская. То есть, у меня нет ВУС — военной учётной специальности. Поэтому я просто написал очередное заявление на альтернативную гражданскую службу, но это уже было заявление на шесть листов печатного текста, и отправил его во все военкоматы: военкомат, к которому я привязан, в городской военкомат, непосредственно председателю призывной комиссии города Санкт-Петербурга, он же губернатор, и через какое-то время я получил необоснованный отказ. Пока ещё я это не обжаловал, потому что закрутился с беременной супругой и с родами.

Почему альтернативная гражданская служба так непопулярна в России?

— Тут много вариантов ответов, начиная от того, что у людей нет адекватной информации про альтернативную гражданскую службу, и заканчивая тем, что откупиться от службы проще. Я из маленького посёлка, в Петербурге приезжий, до этого 10 лет я жил в Москве тоже приезжим. В моём посёлке население меньше, чем в большинстве Петербургских школ. Он на севере, половина бухарики, половина непонятно кто. И ещё со школы нам навязывалось, что пацан должен либо отсидеть, либо отслужить — такое дремучее россиянство. И я наблюдал это повсеместно. Этим людям ничего не нужно. Служить — значит служить. Сидеть — значит сидеть. В цивилизованных местах России, где есть более-менее асфальтированные дороги и прочие радости цивилизации, тот же самый газ, кто-то идет служить, а кто-то покупает военник. Возиться с АГС, особенно как я — 8 лет — не каждый будет заниматься этой тягомотиной и бюрократией. Когда я в одиннадцатом году подавал заявление в первый раз, информации было меньше. Сейчас много и долго гуглить не нужно, всё вылезает, а ты просто используешь полезную информацию. Главное — уметь искать.

Почему вы не советуете идти воевать?

— Для меня вообще дикость — идти воевать. Это всё навязанные и придуманные вещи. Оболваненные, одурманенные солдатики идут бить друг другу морды — это было испокон веков. Касаемо данной ситуации, здесь просто конченный идиотизм одного человека приводит к тому, что страна из обычных терпил превращается именно в быдло-вату орочьего покроя.

Как ваши друзья относятся к мобилизации?

— Я постоянно на работе. У меня небольшой круг общения. Все те мои товарищи, друзья, которые были 10 лет назад, в подавляющем большинстве уже несколько лет как эмигрировали в иные страны. В кругу моих знакомых, с кем бы я общался, просто нет тех людей, кто поддерживал бы этот режим, а тем более подыхал под «Хаймарсами».

Вы осуждаете тех, кто смирился с мобилизацией и покорно отправился воевать в Украину?

— Да, это валенки. Это показывает уровень интеллекта и социальной адаптации населения. Сейчас стало очень тяжело общаться с людьми, потому что на второй работе у меня хозяин клиники — православнутый патриот. Постоянные шутки и возгласы про то, что кто-то переметнулся на сторону Запада. Эти углы очень тяжело сглаживать, и становится все тяжелее и тяжелее. Я давно перестал спорить о политике, потому что понял, что это бесполезно. Я, скажем так, тихий давнишний антимилитарист. В студенчестве у нас была своя группа — «Food Not Bombs». Мы кормили из банок бездомных. «Food Not Bombs» — еда вместо бомб, это инициатива со времен вьетнамской войны, когда хиппи и другие прогрессивные движения того времени протестовали против войны во Вьетнаме. А «Food Not Bombs» — это инициатива по кормлению активистов. В нынешних реалиях это инициатива по кормлению бездомных, обездоленных, людей на протестных акциях и митингах, плюс распространение информации о том, что миллиарды тратятся на военщину, на оборонку, вместо того, чтобы наладить жизнь и быт своих людей.

Почему вы не уехали из России?

— У меня не было возможности в те периоды, когда я этого хотел. Когда случился сентябрь, у моей супруги была истерика две недели. Она просила, умоляла, чтобы я уехал. А я не мог её оставить, потому что она беременная, и моя задача была сделать всё, чтобы она спокойно родила, а дальше уже думать.

Чего вы боитесь?

— Через 10 дней после начала всего этого, в ночь на свой день рождения я наблюдал, как летят в запорожскую АЭС ракеты и тихо охреневал. Наверное, самое страшное — это ядерная зима. Уже живя в России, бояться особо нечего, зная, что здесь происходит не понаслышке, а наглядно.

Какое будущее ждет Россию?

— Уже нет будущего. Время не отмотать назад, мертвых не воскресить, не восстановить ни Мариуполь, ни драмтеатр.