Все безропотно отдавали своих парней на закланье
Геннадий (имя изменено) живет в Бурятии в поселке городского типа. Ему 30 лет. Работает продавцом в салоне сотовой связи, мечтает зарабатывать на переводе с английского комиксов. О том, как восприняло войну его окружение, Геннадий рассказал в своем письме. Приводим его с небольшими редакционными правками:
– И в 2014-м нутром чуял, что происходит какая-то чертовщина, но активно интересоваться политикой я начал с 2018 года. Смотрел и читал оппозиционные каналы, просвещал знакомых. Получалось с переменным успехом, но своей личной гордостью я считаю то, что вытянул своих родителей из этого ватного болота.
24 февраля утром я по привычке заглянул в новости. Сказать, что я обомлел от того, что увидел значит не сказать ничего. Поначалу просто хотелось ходить по квартире и орать. Потом на меня навалилась острая жалость ко всем, на кого обрушилась эта бессмысленная и беспощадная машина войны. С каждым днем новости становились все хуже и хуже. И ко мне пришла мысль, что рано или поздно это затронет всех от мала до велика. И меня в том числе.
И, как будто этого всего мне было мало, на 11-й день войны умирает мой отец. Было тяжело, но я все вынес. Почти. Теперь моя жизнь – это бесконечный стресс.
Жить стало тяжелее. Цены взлетели, покупательская способность у людей осталась на том же уровне, если не снизилась. Если раньше у меня была отличная зарплата по меркам моего поселка, и я вполне мог выходить в плюс, то сейчас еле свожу концы с концами. Известие о войне сорвало с меня остатки розовых очков. И вот тогда я увидел и всех остальных людей без масок.
Все оказались искренними в безразличии и ненависти: либо ты войну поддерживаешь, либо тебе на нее плевать. А если заявляешь об антивоенной позиции, то ты предатель, либерал и нацист. Иными словами, все перевернулось с ног на голову. Плохо равно хорошо, хорошо равно плохо. Даже адекватные на вид люди погрязли в ура-патриотическом угаре.
С семьей у меня во всех вопросах взаимопонимание. Единственное, мне кажется немного странным, что старший брат пытается искать какое-то закулисье этой войны и найти правду там, где ее нет, верит в какие-то теории заговора.
Гражданской жене до сих пор все равно. Друзья по-разному восприняли: кто-то старается придерживаться нейтралитета, кто-то, как и я, считает зэтников чертовыми людоедами, а кто-то принял позицию «не все так однозначно», хоть и признает, что в этой войне Россия не права. Еще у меня друг, наверное, теперь уже бывший, там воюет. Тоже странные вещи говорил. Но он всю жизнь прослужил в армии. Считаю, что долгое пребывание там и подпитка пропагандой приводит к атрофии критического мышления и замене его на пропагандистские нарративы. Старые школьные друзья очень сохранили человечность и называют вещи своими именами.
После объявления мобилизации многим стало страшно, но никто даже не подумал как-то защитить своих мужей, братьев, отцов, сыновей. Все безропотно отдавали своих парней на закланье. Мы с семьей решили, что мы-то уж за себя будем бороться.
Боюсь, что плешивая скотина, чьей смерти ждут миллионы, таки жмакнет красную кнопку – и никого не станет. А мечтаю я о нормальной жизни. Хочу, чтобы мое хобби (я увлекаюсь переводом с английского комиксов) и навыки переводчика в целом начали приносить мне доход. Жаль, чтобы в этой сфере работать, мало просто знаний, нужна бумажка.
Мне помогает держаться вера в то, что я не предатель, а настоящий патриот, любящий свою страну, осознающий ее недостатки и понимающий, где она поступает неверно. А все путиноиды – это зомби, которым пропаганда подсунула ложного идола с его же ложными ценностями.
Еще мне помогает вера в украинский народ. Судя по его сплоченности и мотивированности ВСУ, они смогут победить. Они настоящие герои, несгибаемые и несломленные. А главное, свободные. Нам есть чему у них поучиться. Конечно, мы теперь с ними уже никогда не будем друзьями, да и на мое письмо многие отреагируют негативно просто на том основании, что я россиянин. Но они имеют право вылить ушат дерьма и на меня в том числе, потому что я тоже как гражданин моей страны косвенно причастен ко всему, что происходит.
Поэтому к дискуссиям о коллективной ответственности россиян отношусь спокойно. С нашего молчаливого согласия это все началось. Если бы мы еще в 1990-2000-е годы поняли суть самого термина «демократия», то ничего бы этого не случилось.
Я решился вам написать, потому что мне безумно одиноко, и хотелось убедиться, что есть еще здравомыслящие люди.