«Маме пришлось месяц доказывать, что отец действительно пропал»
Нам написал Илья (имя изменено) из Москвы. Ему 16 лет. Его отец много рассказывал ему о том, что происходит на фронте в российской армии. Сейчас он числится пропавшим без вести.
— Всё понимание кромешного ужаса, происходящего в стране, ко мне пришло только осенью 2023 года, когда мой отец добровольно ушёл на фронт. Важно: он ушёл туда по личным причинам, не из-за пропаганды, и не верил в несуществующую «нацистскую Украину», которая якобы то и дело пытается навредить российскому правительству.
После того как отец ушёл на фронт, мне пришлось узнать много очень интересных и далеко не благоприятных вещей об отношении к людям в армии (мой отец служил в разведке, а они, как правило, — исключение).
Отец много рассказывал про мясные штурмы, про то, как командование жалеет спецтехнику и по минным полям на верную смерть посылает штурмовые бригады. Он не раз сталкивался с тем, что кто-то из подразделения продаёт украинской стороне данные о предстоящих заданиях — из-за этого ему несколько раз приходилось выбираться из-под обстрелов с напарниками на плечах. Были и истории про то, как в госпитале срочники ужасно относятся к бойцам, оставшимся инвалидами, заставляя их в мороз собирать окурки.
Отец пропал без вести в ноябре 2024 года. За неделю до этого его напарник, только что вышедший из психиатрической лечебницы (в которой пробыл неделю или две), дезертировал — банально не вернулся в расположение. Напарники отца, да и мы с мамой, подозреваем, что именно он и дал наводку для атаки дронов на позицию.
Мы получаем выплаты, соответствующие тем, что положены в случае пропажи без вести. Но, как это часто бывает с бюрократией в нашей любимой стране, маме пришлось месяц доказывать, что отец действительно пропал: такой статус он имел только на уровне подразделения, а в Министерство обороны отказывались подавать приказ.
У большей части моего окружения и семьи — антивоенная и антипутинская позиция. Хоть это и ограничивается простыми разговорами, всё же это лучше, чем если бы они были «зетниками».
Я искренне надеюсь, что история моего отца поможет объяснить тем молодым людям, которые яростно рвутся на фронт или просто поддерживают действия властей, что делать этого явно не стоит.