Сосредоточенное безумие заброшки Георгию (имя вымышленное) из Оренбургской области 48 лет. Работает инженером. На предприятии, где он работает голоса за войну и против разделились почти пополам. И люди против говорят об этом только в личных беседах. В письме он размышляет о ценности человеческой жизни, страхе и репрессиях в современной России. — Здравствуйте. Не могу сказать «добрый день», […]
Сосредоточенное безумие заброшки Читать дальше »
Галина Тимченко — издатель «Медузы», независимого СМИ в изгнании. В интервью она рассказывает о войне, цензуре в России и борьбе за правду.
Галина Тимченко: «Я воюю не против Путина. Я воюю за своих читателей» Читать дальше »
«Разговоры только в курилке, и то, шепотом» Нам написала Людмила (имя изменено). Ей 23 года. Она учится в магистратуре на политолога. Людмила рассказывает о своих ощущениях от учебы, общения, пишет о своих попытках осмыслить происходящее через творчество и стремлении сохранить веру в лучшее. — Я уже писала вам однажды, в феврале, после смерти Алексея. Многое в жизни — и в мире поменялось, информации в голове столько, что хочется поделиться с кем-то. Отчасти потому и пишу много
«Разговоры только в курилке, и то, шепотом» Читать дальше »
«В селе говорят мало, но хоронят много» Нам написала Любовь (имя изменено). Ей 50 лет. Она живет на Сахалине. Любовь рассказала историю своего протеста против войны, которая началась для нее с шокирующих слов подруги: «Давно пора». Испытывая боль за Украину и не находя поддержки в своем окружении, она в одиночку вышла на площадь с самодельным
«В селе говорят мало, но хоронят много» Читать дальше »
Нам написала Марина (имя изменено) из Москвы. Она художник и дизайнер костюмов. Уже восемь лет Марина рисует танцоров в медленном движении, а с 2023 года начала изображать сцены судебных заседаний.
«Я рисую в суде, потому что не могу иначе» Читать дальше »
«Я не согласен с положением врага народа» Дмитрий — поэт, начинающий фотограф, студент, промоутер. Родился в Литве, где служил его отец, детство провел в Буденновске Ставропольского края. Еще до войны он столкнулся с издевательствами со стороны полицейских и травлей. А представители местных литературных объединений искажали его тексты, например, меняя в них российскую Думу на украинскую
«Я не согласен с положением врага народа» Читать дальше »
Я ушла с телевидения, когда там началась прямо шиза. Главный редактор говорил вырезать любой кашель Путина, а Путин очень много кашляет. А подставить смех зала [к шутке Путина] было последней каплей.
Кристина Биткулова: «Кто виноват в войне? Наверное, я..» Читать дальше »
Эшники не дремлют, приезжают за мной. Следователь — сын моей школьной подруги. Он говорит «Я только исполнитель». Я отвечаю: «Такой вот исполнитель в 1938 году расстрелял моего прадеда». В протоколе была ошибка на ошибке. Дважды меня назвали другой фамилией. Дело вообще не должно было до суда дойти. И потом они про меня забыли. Но когда я выдвинулась в кандидаты в депутаты, мне пошли звонки, СМС от этого следователя.
Ирина Непполайнен: «Путин на экране вызывает у меня матерный рефлекс» Читать дальше »
Сложно противопоставить что-то людям, которые вас заталкивают в автозак. Пропаганда действует деморализующее. Когда у тебя создается это ощущение, что все эти сто человек, которые ходят из канала в канал — это и есть Россия. Нет, Россия намного больше.
Илья Шепелин: «Не пропаганда решает все, а дубинка» Читать дальше »