Все везде говорят, что все за Путина, за единую Россию, но я не знаю ни одного такого человека. А по данным ты видишь, что поддержка действительно есть. Это очень сильная несостыковка, которая в том числе говорит об устройстве общества, о неравенстве.
«Путин украл мою Россию» Читать дальше »
С исследовательской точки зрения, я считаю, Россия сейчас охренительное место. С точки зрения работы ученым — очень плохое, но с точки зрения того, что изучать — просто восхитительно.
«Они смотрят карту, в которой написано: “Украина” и говорят: “Здесь нет никакой Украины”. Или помнят 24 февраля и при этом говорят, что на нас напали… Самое печальное, что этот Кэрролл – он и в головах у людей: «Если не мы, то нас», вот эта вся мишура. Я как социолог сейчас говорю совершенно безответственно и не правильно. Ни одной цифре, которую выдают и оппозиционные, и не оппозиционные [исследования], я не верю. Социология – это удел свободных. А когда у тебя за варианты ответа есть уголовная статья – то спрашивать мнение бессмысленно».
«Это уже не Оруэлл, это – Кэрролл» Читать дальше »
«На нынешнем политическом Олимпе я не вижу никого, кто мог бы по яркости быть с ним сопоставлен. Госдума РФ — это сборище нулей. Яркие люди вроде Владимира Вольфовича поумирали. Кто был не ярким — стал еще более тусклым. Нового никого нет… А это — фигура»
Пригожин вбирает пустоту на месте публичной политики Читать дальше »
«Ситуацию усугубила пандемия, которой Путин не сумел воспользоваться для консолидации общества, как лидеры других стран мира — объявив пандемию врагом, сплотить вокруг себя поддержку. Путин переложил ответственность на губернаторов и начал прятаться в бункере. Надеялись, как в 2014, повторить маленькую победоносную войну»
Конец войны – это еще не конец Путина Читать дальше »