«Не могу воспринимать друга, как раньше. Но надеюсь, что вернется» Нам написала Галина (имя изменено). Ей 38 лет. С мужем и ребенком она уехала в Таиланд. Письмо о том, как на войну уходили ее друзья и знакомые. 24 февраля 2022 года мой друг, отработав пару дней в подразделении одной нефтегазовой компании в Сургуте, сказал мне: […]
«Не могу воспринимать друга, как раньше. Но надеюсь, что вернется» Читать далее »
«Меня уволили за мои убеждения» Нам написала Юлия (имя изменено) из Сибири. Ей 28 лет. В письме она рассказала о своем увольнении из-за взглядов на войну и политику Путина. — Меня уволили из крупного банка за мои убеждения. Начальство было резко «за» всю эту чепуху, которая происходит сейчас, а я — совсем нет. Разговор был
«Меня уволили за мои убеждения» Читать далее »
Сосредоточенное безумие заброшки Георгию (имя вымышленное) из Оренбургской области 48 лет. Работает инженером. На предприятии, где он работает голоса за войну и против разделились почти пополам. И люди против говорят об этом только в личных беседах. В письме он размышляет о ценности человеческой жизни, страхе и репрессиях в современной России. — Здравствуйте. Не могу сказать «добрый день»,
Сосредоточенное безумие заброшки Читать далее »
«Человека, который подарил нам надежду, нет уже год» Нам написал Арсений (имя изменено). Он хотел почтить память Алексея Навального, но ему тут же выписали предостережение. — Положил две гвоздики на Камень Скорби — проводили в машину, выписали предостережение. Опять засветился, опять навредил себе и, конечно, ничего не решил и не исправил. Совесть? Да. Но это
«Человека, который подарил нам надежду, нет уже год» Читать далее »
«Многих знакомых и друзей потеряли. Они жертвы зомбоящика» Нам написал Иван (имя изменено) из Санкт-Петербурга. Ему 36 лет. Иван — кладовщик. Он не хочет воевать, выступает против режима и не понимает, почему ему навязывают коллективную ответственность. — Я против войны. Мне жаль украинский народ. Я против режима. Но когда читаю про коллективную ответственность, меня начинает
«Многих знакомых и друзей потеряли. Они жертвы зомбоящика» Читать далее »
«Моя мать ходит плести сети» Марии (имя изменено) 50 лет. Она с Урала. Мария не хочет войны и переживает за своего младшего сына. — Ужасно такое говорить, но, к сожалению, большая часть населения России за войну. Может быть, и за мир, но только с победой. Мои родственники такие. Им всем нужен мир, но с победой,
«Моя мать ходит плести сети» Читать далее »
Мой дядя в Украине, в Ирпене был, когда началась эта подлая война. Он позвонил по видеосвязи, я видела самолеты по его видео. И он со слезами на глазах кричал мне: «Ая, твоя любимая Родина напала на мою любимую Родину»
Айсолтан Ниязова: «Читала конвоирам стихи Гумилева» Читать далее »
Нам написала Марина (имя изменено) из Москвы. Она художник и дизайнер костюмов. Уже восемь лет Марина рисует танцоров в медленном движении, а с 2023 года начала изображать сцены судебных заседаний.
«Я рисую в суде, потому что не могу иначе» Читать далее »
Алине (имя вымышленное) 20 лет. Она учится в Москве. Алина специально анализировала официальные и оппозиционные источники информации, чтобы разобраться в том, что происходит. Злится на власть в России, не хочет уезжать из страны, а хочет менять ее изнутри.
Я работала в организации, которая имеет отношение к оборонно-промышленному комплексу. Мне не раз говорили в этой организации, что невозможно работать здесь и заниматься политическим активизмом, что это все плохо закончится. И я жила страхом, что на меня сфабрикуют дело о госизмене.
Надежда Щетинина: «Я жила страхом, что на меня сфабрикуют дело о госизмене» Читать далее »