Наши родственники в России взяты в заложники
«При выписке из госпиталя меня взяли сотрудники полиции за подготовку к незаконному митингу. Они говорили: «Миру мир», а сейчас: «Нас окружают враги. Давайте воевать!»
эмиграция
Путин вменяемый и подлежит ответственности
«Психоза у него нет. За годы неограниченной власти и изоляции у него изменилась адекватность восприятия. Это некая оторванность от реальности. У него нет обратной связи. Он реально верит, что своими хотелками управляет миром. В бытовом смысле можно назвать это безумием. Но если будет экспертиза – он вменяемый и подлежит ответственности».
«Такое впечатление, что ты с разбега врезалась в стеклянную дверь»
«Как это возможно? Тут гибнут люди сотнями в день, сжигается Мариуполь, но для них “не все однозначно”…»
Сложно чувствовать себя на виновной стороне
«Это больно, это повергает в депрессию. Если депрессия была на момент начала войны, депрессия может стать еще глубже… Думаю, люди подсознательно останавливают себя, понимают, что они бы не выдержали этого осознания, и занимают позицию: «все неясно», или даже поддерживают… Думаю, это что-то вроде самосохранения».
Та Россия, которую я любил, больше не существует
«Деколониальность – это не только про то, чтобы нации, этносы или регионы самоопределялись. Это касается и обычных россиян, которые живут в России, как в колонии. Надо это очень хорошо понимать: россияне живут как в колонии, хотя они живут собственной стране. Что такое жить в колонии? Это когда у тебя нет представительства, но есть ресурсы, которые у тебя забирают»
Россия —антисоциальное государство
«Люди, шокированные в начале, постепенно принимали позицию «не все так однозначно» — так как это сохранная позиция для психики. Когда ты принимаешь тот факт, что твоя страна стала фашистским государством, что во главе твоей страны стоит убийца и маньяк, с этим надо что-то делать. Чтобы ничего не делать, лучше всего этого не знать».
Родители говорили: «Полковник ГБ до добра не доведет»
«Если бы Путин сказал: “Мы идем аннексировать Марс”, его поддержало то же самое количество людей. И ты бы меня спрашивала: “Что ему сделали несчастные Марсиане?” Просто пока существует эта гэбистская система, сформировались методы манипуляции народом. Они поддержат все что угодно, а пропаганда преподнесет это как 99 процентов. Я не считаю, что это поддерживают все. Люди не могут быть за войну»
Сделать что-то против войны очень страшно. Но многие решаются
«Я вижу, как разные люди эти способы находят в огромном диапазоне: от одиночных пикетов до сборов в пользу Украины, художественных антивоенных высказываний, до работы с подростками, которым помогают находить способы узнавать правду, до молчаливой отправки донатов в Украину. Люди, которые хотят что-то сделать, находят способы».
«Как гражданка своей страны — я проиграла»
Романе – 31. Уже год из-за войны она живет в психологически подавленном состоянии и считает это «травмой свидетеля». Залечить эту травму не помог даже отъезд из России. «Для меня стало неожиданностью, что люди, в которых я до этого видела простоту, иногда незнание, иногда беспечность, но не видела жестокости, стали агрессивными».
Мой папа рисует букву Z
«Я позвонила папе в надежде на поддержку, или чтобы он разделил со мной эту боль. Мама у меня умерла, есть только папа. Это моя опора и поддержка. И он поддерживает войну. Мы не общались долгое время, потом я перестала разговаривать с ним на эту тему: «У меня есть свое мнение, у тебя – свое». Я ему сказала раз, сказала два. А он продолжал рассказывать, как рисует букву Z. Но это мой отец. Война закончится, а другого отца у меня не будет».