Дарье 26 лет. Она бывший репетитор из Москвы, сейчас студентка в Австралии. Уехать из России после начала войны ее побудило стремление помогать Украине в рядах ее защитников. В итоге оно не реализовалось…
«Все что у меня было – ненависть к оккупантам» Читать дальше »
— Приезжали местные ополчуги, окружали рынок со всех входов и выходов. По два три человека заходили и выписывали всем, кого видели, повестки. Нет паспорта? Забирают тебя. Говорят, пусть мать привозит документы. У тебя выбора нет, ты сидишь. Если реально привозят документы, то на твою фамилию сразу же повестку выписывают.
«Вот скажи пожалуйста, на тебя сейчас навалилось, невиданный успех на тебя навалился. Как это? И он такой: «С Божьей помощью!» И в зале все: «О-о-о!» Я, такой блин, это же так очевидно. Мне важно шутить на злобу дня, чтобы тем самым доносить свои мысли и позицию о повестке».
Гарик Оганисян: «Сколько можно пробивать дно?» Читать дальше »
Все сразу пережил — страх, смятение, злость, ненависть. Хотел поехать, стрелять, защищать. Потом жена образумила. Понял, что не готов брать в руки оружие. Оружие несет только смерть.
Никита Скоба: «В России тебя постоянно заставляют опускать голову» Читать дальше »
Как коробка просроченных шоколадок и комьюнити помогли семерым парням спастись от мобилизации
«Российские погранцы отказались от сникерсов, казахские — взяли, не раздумывая» Читать дальше »
Питерский журналист и активист Артем Лангенбург: на какой фашистский строй похож путинский режим и что является условием будущего народов России.
«Демонтировать империю надо было после августа 1991-го» Читать дальше »
«Был холодный день, минус двадцать, но я же сибиряк все-таки, оделся тепло, и 8 часов стоял на улице, до момента, как Навального вывели из ОВД. Видел, как его выводят, прокричал что-то вроде: «Лёха, мы тебя вытащим».
Это моральная эмиграция Читать дальше »